– Теарр, ФАС!!! – резко приказал Дириал, прекратив хохотать настолько неожиданно, что остальные весельчаки ржали ещё добрых полминуты перед тем, как до них дошло, что Хозяин молчит. Шероглаз ещё пристальнее посмотрел на вервольфа. Рявкнул: – Выполнять!!! Или – за ним.
Кондир с ужасом посмотрел на поднимающегося вервольфа. Отступил на полшага. Шаг. Два.
Теарр повёл плечами, разминая мышцы. Два метра мускулов, кое-как запиханных под волчью шкуру, единым плавным движением оказались в вертикальном положении. Вервольф немного склонил голову вправо. Прищурился. Сложил могучие руки на груди. Наконец, выложил:
– Господин Воммет, но я оставил свои шазз’нар в личных покоях. Да и доспех тоже…
– Ты – вервольф! Когти тебе на что?! Выполнять, я сказал! И ни слова больше!!!
– Я привык сражаться шазз’нар. – Голосом Теарра можно было охладить несколько гномьих печей, а отвращением убить. – Я не буду сражаться когтями. Я не зверь.
– Нет, ты будешь сражаться голыми руками! – сладенько пропел Дириал. – И ты – зверь! Вы все будете теми, кем я вас считаю!!! Я здесь Хозяин!!! Никто не будет мне перечить!!!
Теарр немного изменил положение тела. Теперь он смотрел прямо в глаз визжащего Дириала…
– Г-господин Воммет, я старше вас… по крайней мере на два века. И я не собираюсь терпеть такое неуважение к своей персоне. – Голос Теарра был тих, но им вполне можно было разбудить огромного драконозавра Глаширских степей. Вервольф немного сузил глаза, чуть сжав напрягшийся бицепс. Он ждал. И он не собирался дальше терпеть такое отношение к нему.
– Шазз’нар и доспех, говоришь? – усмехнулся шероглаз, всем своим видом показывая, что уступает только из вежливости. Нет-нет, он совсем не боялся! Да что ему может сделать один из первых хаэнгов, самый старый верфольф Полуплоскости?! Ничего! Он даже не успеет преодолеть эти жалкие, несчастные два с половиной… нет, три метра в один прыжок. Вот. Ну никак это у него не получится! – Вот, да… бери свои наручные косы и доспешек! И чтобы через минуту тут никакого Стер… вятника не было! Я достаточно ясно выразился?
– А что, если он… нападёт? – неспешно спросил Теарр, даже не думая поднимать шазз’нары.
– Ты что, ослеп?! Он же в ужасе перед моим величием! Вон как трясётся… Ух-х!..
Кондир действительно мелко дрожал. Очень-очень мелко. В притворном ужасе он даже закусил губу. На самом деле он так поступил, чтобы не рассмеяться. Ему, – да и не ему одному, если честно – было очень весело наблюдать за тем, как Дириал считает себя круче всех. «Подожди, мячик-с-гноем! Скоро из тебя выбьют всё твоё… самомнение!» -- думал Кондир, в «ужасе» глядя на шероглаза.
– Хорошо. Хотя… Как на это посмотрит Шаяна? Она ведь возлагает на лорда Кейоля большие надежды, – хитро прищурился оборотень, не меняя позы.
– Шаяна? – Дириал, казалось, пришёл в некоторое замешательство, но его сбил с мысли очень древний вампир, негромко кашлянув и сказав:
– Она… не станет ни на кого возлагать «надежду». Она строит планы. Вот и всё. Такова Она и таковой останется до конца Вечности. Но кто я такой, чтобы перечить самому Теарру Вельдстриму?
– Дарег, ты прав. Но наш начальник что-то хотел сказать? Да, главнокомандующий?
Теарр пристально вгляделся в… глаз Дириала. Тот только что-то злобно пробурчал и принялся думать. Спустя какое-то время его глаза несколько затуманились. Он был здесь и одновременно его здесь не было. Видимо, шероглаз решил спросить прямого совета своей – и не только – Хозяйки.
– А… Да-да-да… -- бессмысленно пробормотал он. – Вот Её решение: Кондиронкреона Кейоля – убить любым способом! А тех, кто пришёл с ним – в Зал Пьющих немедленно.
Все приспешники Шаяны стали недоумённо озираться. Лишь Дарег, хмыкая, набросил на голову такой же странно-голубой, как и его мантия, капюшон. Зомби тупо рявкнул:
– Глав Главыч, кончай врать! Нет тут никто и быть не могет! Один он пришёл, один и сдохнет.
Но почему-то он тоже не тронулся с места. Видно знал, что Кондиру «сдыхать» как-то не слишком с руки. Лучше он поживёт ещё век. Или два. А лучше – десять! Человеки странно и тупо пялились в то место, где несколько секунд назад стоял Малькольм. Маг неуверенно подал голос:
– Э-э-э… Господин Воммет? Нам кажется, что тут… кто-то есть?
– Так вам кажется или тут действительно кто-то есть? – добавив в голос неимоверное количество патоки, которой можно и до сахарного диабета, и до могилы довести, Дириал покосился на человеков. И рявкнул так, что не ожидавший подобного, маг подпрыгнул: – Иллель, я тебя зачем нанимал, орк тебе разорви?! Мне тут невидимки сраные ни к Сару не нужны!!! За дело, сукин сын!!!
– Д-да… К-конечно!.. – маг тут же что-то забормотал, делая руками неизвестные Микли жесты.
– А ты?! Чёртов перебезчик!!! Да как ты посмел предать нашу Госпожу и Хозяйку наших душ?! Ещё тут цирк развёл, чёртов паскудник!!! Да я тебя сейчас…
И опять настаёт такой момент в жизнеописаниях Микли, что придётся рассказывать о событиях по-отдельности, о каждом по-своему. Порядок этот не слишком придётся по вкусу взыскательному читателю, но если уж он купил эту книгу, то пусть пеняет на себя.
– Да будет Свет! – патетично воскликнул Кондир, активизируя Режущие Дуги.
Теарр с удилением посмотрел на дрими’нокая, явно одобряя его поступок.
Микли быстрым взмахом дрилл’сара послал в человекомага Сгусток Ненависти, сцепленный с Раздиранием Кеххеля. И торжествующе улыбнулся.
Малкольм сбросил невидимость, открыл рот и хлопнул ладонями. Сразу после хлопка он толкнул нечто невидимое на поднимающегося зомби.
Дарег ещё сильнее закутался в свою странную мантию и замерцал.
Дириал удивлённо уставился на гномомеха, появившегося в двух метрах от него и явно очень злого. Шероглаз представить не мог, что у него под носом всё это время стояла такая тварь…
Человек-маг принялся водить руками перед собой, будто оглаживая крупную сферу. Она пока была невидима, но вполне заметна. Маг знал своё чёрное дело.
Человек-воин выхватил из ножен полуторный меч, хмуро глядя на Малкольма. Левой рукой он сорвал с пояса небольшой мешочек и проткнул его небольшим шипом на крестовине.
Кондир направил несколько дуг к Дириалу, а пара оставшихся метнулись на человековоина. В то же время дрими’нокай активизировал заклинание, яростными вспышками понёсшееся к Теарру.
Вервольф недовольно прищурился, но сделать ничего не успел: заклятие Древнего Сна окутало его за доли секунды. Ноги Теарра подкосились и он со стоном упал на живот.
Из дрилл’сара Микли потоком вырвались несколько огнешаров, слившихся в одну полосу и три или четыре Черепа Видгрейва. Всё это разнообразие направилось к вампиру.
Гномомех в три широких шага достиг зомби и могучим ударом отправил мертвяка в полёт.
Доспех зомби не помог: он растворился от Сталеглода, посланного Малкольмом несколько секунд назад. Огромное рыхлое тело ударилось о флаг Леса Чёрных Чар и медленно сползло вниз.
Вампир, от которого остались только смеющиеся глаза, с лёгкостью отклонил огнешары и черепа обратно в Микли. И добавил процентов: три переливающиеся жемчужной мглой Спирали Анодиуса пронзили черепа на полпути и устремились к невидимому Тёмному эльфу.
Удивление в глазе Дириала быстро сменилось злобой. Он завопил и начал хаотично швыряться сгустками магии, превращавшей всё на своем пути в зловонную слизь.
Человекомаг был сильно удивлён тем, что в него врезались Раздирание и Сгусток. Так удивлен, что его разорвало от неожиданности: ошмётки рук и головы упали бы на Дарега, но вампир был бесплотен. Из груди человека вывалился комок чернильного цвета, шлёпнувшийся на стол. Он быстро пополз к Дириалу, но… одна из Режущих Дуг раскромсала его до однородной лужицы. Впрочем, слизь продолжала шевелиться, хотя уползти и не могла.
Меч человека-воина вспыхнул ярко-оранжевыми всполохами. Порошок в мешке явно был непростой. Воин успел один-единственный раз ударить мечём по правому предплечью Малкольма и унёсся к Дириалу. А гномомех, окружив левый кулак прозрачно-мерцающим шаром, уже мчался к зомби, который пытался встать на ноги.
Последний лорд Кейоль поспешил к шероглазу, ловко уворачиваясь от сгустков магии. Несколько Дуг были покрыты слизью почти полностью, но это им не мешало: на голове Дириала остались только три щупоглаза, один из которых безвольно свисал вниз.
Цепь из огнешаров пробила Обёрточные Чары Кровового Лерриса, растворив и их и себя. А вот Вихри Видгрейва Микли смял Сумеречным Сиянием, облако которого окутало его вместо чар.
Мерцающий шар вокруг кулака Малкольма преобразовался в некое подобие то ли щита, то ли тарелки. Гномомех подцепил зомби за пояс подштанников, и, подняв его на уровень своей головы, нанёс удар кулаком. Рёбра зомби с влажным хрустом вмялись внутрь его тела. Второй удар. Куски гнилой плоти рикошетят от Малкольма, падая на пол, плюхаясь на стены и источая омерзительный аромат. И, наконец, с третьим ударом голова Верринга Летлоу, командира отряда зомби быстрого расчленения, превратилась в подобие дыни, на которую наступил драконозавр. Только дыни, даже втоптанные в грязь, пахнут всё равно лучше, чем… Впрочем, об этом сейчас не надо…
Дарег, прекрасно видя, что его собрата по… служению убивают, да ещё и таким грубым образом, только улыбался. В Микли он больше ничего не посылал, потому что сразу понял: не стоит напрашиваться на развоплощение раньше времени. А вот гномомех… цель занятная.
Яростно завопив от боли, Дириал стряхнул со своей… гм-м… спины человека-воина. И в тот момент, когда шероглаз немного отвлёкся, пытаясь прирастить отрубленные щупоглазы, его нижнюю челюсть пронзил меч Кондира. Когда клинок вошёл в голову шероглаза почти по крестовину, Кондир что-то выкрикнул и вонзил дрилл’сар в глаз Дириала. Тот открыл рот, чтобы снова завизжать, но вместо звука из него вырвался поток слепяще-белого света.
Кондир, Малкольм и человековоин, оказавшиеся на пути у луча, стали замедляться.
Вампир, не ожидавший такого спецэффекта от своего начальника, удивлённо приоткрыл глаза.
А вот Микли, догадывающийся о том, что случилось, но не желающий в это верить, повёл себя крайне глупо. Он бросился к Кондиру, замершему в попытке вытащить свой меч. Тёмный эльф даже не позаботился о том, чтобы устранить препятствия в виде прозрачного вампира и визжащего от боли шероглаза. Он бросился, даже не посмотрев под ноги. За что и поплатился.
Лужица слизи оказалась точно под его ногой… Микли подскользнулся и упал спиной на пол…
* * *
Карательный отряд из Срединограда выходил из максипортала на северную опушку Чароедских Кущ. Встретила она их неприветливо. Несколько оказавшихся поблизости трупней и одинокий мёртвый энт пошли в атаку. Но понять свою ошибку они уже не смогли: головёшки, угольки и горки пепла соображают с трудом. Сар отряхнул немного вспотевшие ладони и окинул взглядом своё небольшое войско. Три сотни чаровеев, пятьсот дера’арсов и двести ингед-раннов уже заканчивали наводить защитные, отклоняющие и стабилизирующие чары. Восьмая колонна Одиннадцатой опоры Срединограда вразнобой выходила из портала. Седьмая же колонна только готовилась к этому. Саростос Виннлитус покачал головой. Он посмотрел на облака, безмятежно бегущие по небу. Одно из них, узкое и длинное, двигалось поперек основной массы белых и пушистых небесных холмов. Оно словно стремилось показать всем, а главное – себе, что может двигаться наперекор Западному ветру, Эрхею. Ведь можно плыть не против течения и не по нему, а в стороны. Их не так много, как хотелось бы, но они есть. И это главное.
Сар улыбнулся своим мыслям и снова обвёл взглядом карательный отряд «Вепри магии». Да уж, нельзя допускать гномов, а тем более Короля Гимнора, к такому важному и ответственному делу, как наименование отрядов! Вечно рыжий коротышка придумает что-нибудь такое, от чего хоть стой, хоть падай… Тёмный эльф скривился. Сэмридж и то предлагал гораздо более подходящее название: «Светлые Душегубы». А Эркендрейв? Четвёртый Король вообще ничего не предложил! И голосовать отказался, зелень волосатый. Нет, ну как можно жить с такими соправителями? А тем более править… Сар, Первый Король и сын Мер’Круита Лэрейнора, Короля Тёмных эльфов, наконец-то вырвался из Замка Королей. Сэмридж тоже пытался, но пара удачных слов и непременное пафосное «долг превыше всего!» сделали своё тёмное дело. Сар был доволен собой. Доволен и тем, что к нему шесть дней назад ввалилась Сабрина Сильвербальд и принялась Убеждать…
…– Ваше Величество, это перешло все границы! Маггохи обьявились на Юго-восточном тракте и это… неслыханно! Раньше они просто похищали отчаянных храбрецов, ходивших в Чароедский лес, но сегодня… Они напали на мою карету! И если бы не эти отважные рэи, то мы сейчас не разговаривали бы. Мне страшно вспоминать о том, что случилось… Один из моих доблестных спасателей упал в портал и сейчас… Нет, даже подумать… – сказав это, Сабрина промокнула краешек правого глаза небольшим бежевым платочком. И посмотрела в глаза Саростоса. С мольбой посмотрела. Вот только к мольбе этой было примешано немалое количество… заинтересованности. И самая малость мести. Как же без неё? Ведь одно из лучших дорожных платьев теперь выкинуть можно! – Ваше Величество, пришло время решительных действий. Если на данный момент у вас нет необходимых свободных колонн или легионов, я могу бросить Клич Помощи. Конечно, у меня нет должного количества личных средств, но две недели я вполне смогу обеспечивать пятитысячную армию. С Вашего высочайшего разрешения, разумеется!
– Сабрина, зная вашу несравненную красоту и то, что вы до сих пор не замужем, я могу сказать, что помогать вам вызовутся тысячи. И бесплатно к тому же.
– Спасибо, Ваше Величество, – Сабрина чуть склонила голову, прикладывая руку к сердцу. – Вы очень добры ко мне. Но что же вы ответите на мою просьбу?
– Мне надо немного подумать, – ответил Саростос, разглядывая шестерых из Братства Наших, стоящих метрах в трёх ближе к дверям, чем госпожа фон Сильвербальд. – Этот вопрос требует некоторых размышлений. Мне надо посоветоваться с другими Королями. Вместе мы непременно решим эту проблему в кратчайшие сроки, – Тёмный эльф позволил себе ободряюще улыбнуться.
– Но время не терпит! Миклеанора могут подвергнуть Лишению! – почти выкрикнула Сабрина. Ей через несколько секунд снова придётся воспользоваться платочком.
– Это решение надо принять сообща. Каким бы оно ни было срочным, я боюсь, что спешка в этом деле только навредит Миклеанору, – твёрдо ответил Саростос, посмотрев Сабрине в глаза.
– Я не говорила вам, как его зовут… – нерешительно произнесла Сабрина.
– А я, в свою очередь, не читал мысли ни у кого из присутствующих в этом зале, – Первый Король обвёл взглядом всех присутствующих, заглянув за несколько мгновений в душу каждому. Тёмный эльф также улыбнулся. Насмешка была почти видна, но скорее ощущалась, чем замечалась. – И могу с уверенностью добавить, что тот Тёмный эльф, ради которого вы и идёте на такие жертвы, сейчас вполне доволен тем, что его закинуло в Кейольский замок. Нет-нет, молчите! Я думаю.
О, да. Он действительно думал. Думал о том, что наконец-то сможет вырваться из Срединограда! Последние два года он безвылазно провёл в Городе Магии. Нет, кто спорит, что там ему было плохо? Хорошо. Но – скучно! Очень и очень скучно. Жизнь мало-помалу превращалась в рутину, а её Сар не любил. Открытия новых площадей-памятников-ресторанов и станций гномьего оргхалина изрядно поднадоели… Так, что иногда хотелось взять верный посох и отправить в Гладденхойл парочку вагонов оргхаллов…
Но сейчас он стоял на пожухлой травке опушки Чароедского Леса и вдыхал аромат… Нет, лучше не дышать так глубоко. Отвык уже Первый Король от аромата странствий. Да, скорее по кладбищу, на котором была вечеринка элльских кротогрызов, чем по лесу, но… Свобода!!! Может быть, ему удастся даже прикончить пару-тройку десятков маггохов… и зомби… и триллумов…
– Ваше Величество, к Вам хочет обратиться Сабрина фон Сильвербальд! – младший Советник Нэскус Ринольджи выпрямил спину и убрал руку от сердца. Сар взял именно его не только из-за великолепного послужного списка, но и потому, что Нэс был официален только тогда, когда нужно. Ну и его характер был гораздо более прямолинеен, чем у большинства остальных Советников…
– Спасибо, Нэскус, – ответил Сар, кивнув вар’лайду. – Я вижу, что она от нетерпения едва не подпрыгивает, – Первый Король ухмыльнулся так, чтобы видел лишь Нэс.
В глазах Звёздного эльфа пробежали искры веселья и он прошептал: «О, даа!»
– Ладно, зови её. Как там Братство? Уже вышло из портала?
– Они вышли одними из первых. Гранисон что-то обсуждает с Драконами… По-моему, какое-то заклинание. Если я правильно расслышал, то Облако Безмолвия или что-то вроде него.
Нэскус отошел от Сара и направился к Сабрине. Полувейла сегодня решила не рисковать и одела ажурную арконитовую броню, которая издали казалась платьем из серебристого шёлка.
Невдалеке от неё стояли Лиолен, Трест и Кузьмич и что-то обсуждали. Трест то и дело срывался на крик. Видимо, ему не слишком нравились идеи Хозяина и Кузьмича.
Ещё дальше и от порталов и от Сабрины находились Грёв с Драконами. Тоби и Шпик раскинули крылья в стороны, плавно покачивая ими. Грёв в то же время тихо напевал слова некоего заклятия, выводя в воздухе быстро гаснущие руны Свитлохта. Сар присмотрелся повнимательнее и с удивлением обнаружил, что глаза Светлого закрыты. Всё-таки этот гранвербек может стать отличным магом, если того захочет. А эльфом уже почти стал…
– Ваше Величество, простите, что отвлекаю вас, – начала Сабрина, подойдя к Первому Королю, но он властным жестом приказал замолчать:
– Сабрина, место этикета – официальные приёмы и прочие не слишком весёлые мероприятия. Сейчас не время и не место для… «вычурностей», – Сар хотел сказать другое, гораздо более ёмкое слово для выражения его отношения к придворному этикету, но Сабрина ведь девушка… К тому же из знатной семьи. И он продолжил: – Ты и так это знаешь. Не первый год вращаешься в верхних кругах. Выкладывай, что тебе нужно и что ты хочешь для этого сделать.
Сабрина довольно улыбнулась. Она неплохо знала характер Саростоса, хотя и видела его не слишком часто. Ей тоже всегда претил этот «этикет». Глупость многословная! Зачем в двенадцати словах выражать то, что вполне уместилось бы в одно. К тому же междометие. Она приступила к делу, решительно глядя в бирюзовые глаза Сара:
– Мне удалось связаться с одним из пленников. Было сложно, но я справилась. Он сказал, что сейчас… -- Сабрина явно хотела рассказать что-то важное, но ухмылка Сара её остановила.
Недоумение и недовольство полувейлы было легко прочитать по излому бровей, прищуру и лёгкому сарказму, замершему на её сочных губах. Конечно, Сар Знает И Так! Он ведь один из Королей, а от них скрыто очень малое… Но почему бы ему изредка оказать честь собеседнику и сделать вид, что ему сообщили что-то новое? Так нет же, темноэльфийская гордость и самосознание того, что я-круче-всех, выпестовываемые на протяжении многих тысяч лет, просто не могут себя не проявить! Впрочем, Сабрина была к этому готова. Может быть, даже что-то новое узнает?
– И что же Алерсион поведал тебе, Сабрина? Что Миклеанор уже приступил к своему освобождению? Или что с ним отправился сам Кондир Кейоль, Гроза Магов? Или что Микли не так уж безоружен, как ты думаешь? Так что из этого, дорогая?
Сабрина почувствовала холодок, стремящийся от лопоток к затылку. Дорогая? Сар самую малость разозлился. «Дорогими» у Тёмных эльфом чаще всего называли врагов, которые слишком уж нагло себя ведут. И их дни кончаются очень быстро. В Пятую и Шестую Эпохи слово «дорогой» просто стало обозначать глуповатого и не слишком старающегося исправляться рэя, которого можно «немного поучить уму-разуму». Так что Сабрине ещё повезло, что Сар не назвал её «прелесть»…
– Я не узнала ничего нового для вас, сир… Быть может, вы откроете мне часть ваших знаний о сегодняшнем дне? – почтительно произнесла Сабрина, стараясь не злиться.
– Быть может и открою. Скажи мне сначала то, что ты услышала от Алерсиона. Пожалуйста.
Секундное замешательство от такой просьбы быстро прошло. Полувейла ответила:
– «Ему не грозит опасность, Сабрина. Пусть учится доверять вчерашним врагам. И он, и Кондир смогут поставить точку в истории злодейств Кейольского замка.» И всё.
– Что ж… Хорошо, что ты не стала скрывать его слова. Я знаю, что он тебе ещё кое-что сказал, но пусть это останется только между вами троими. – Сар бысто осмотрел Колонны и небольшие отряды вольных чародеев, кинул взгляд на Братство Наших и остался доволен увиденным. – Колонны готовы, а дера’арсы уже почти закончили наводить свои чары. Не пора ли нам трогаться в путь, леди фон Сильвербальд? – он очаровательно улыбнулся, протягивая Сабрине руку.
Полувейла зарумянилась и взяла крепкую ладонь Первого Короля в свою ручку.
– Так мы отправляемся на штурм сейчас или немного подождём? – мягко спросил Сар.
– Как вам будет угодно, сир, – ответила Сабрина, опуская глаза.
– Тогда выдвигаемся в путь немедленно.
Сар и Сабрина, не размыкая рук, прошли к нескольким рэям, обсуждаюшим с Нэскусом планы предстоящей битвы. Король негромко кашлянул, привлекая к себе внимание.
– Фалгонис, твои люди готовы обеспечить безопасность леди фон Сильвербальд?
Могучий человек с золотистыми волосами кивнул. Ему ли не знать, что они готовы защищать Сарбину лучше, чем своих родных и любимых?
– Нэскус, не мог бы ты найти Дирма Стронссена? – попросил Советника Сар.
Нэскус, ответив поклоном, тут же ушёл выполнять приказание.
Сар посмотрел на четверых рэев, главную командную силу предстоящего штурма. Фалгонис Финиатар, командир Златого Легиона. Сайэрус Вилфрингл, Тёмный эльф и глава Седьмой Колонны. Джадстер Вондсвонгл, Рыжебородый гном и глава Восьмой Колонны. И Альфает Ринфельд, аркмастер вольных чародеев. Все они были знакомы Саростосу Виннлитусу не первую сотню лет. Он мог на них положиться и знать, что они не подведут. И не отступят, пока есть надежда на победу.
– Сай, Джад, вы помните, что штурмуем сначала? – с небольшим нажимом спросил Сар.
– Башню Кендиса Кейоля, вашество, – ответил гном, похабно ухмыляясь.
Сар лишь слегка нахмурился и чуть поджал губы. Пальцы его правой руки, сжимающей посох, побелели, а сам посох заискрил. Джадстер сглотнул. Попытался отойти на пару шагов, но его что-то не пускало назад. Чем-то оказалась рука Фалгониса.
– Что-что ты только что подумал, гном? – очень тихо спросил Сар, высвобождая руку из руки Сабрины. Его посох стал медленно мерцать нежно-зёленым светом.
– Я? Я ничего сейчас не думал, я отвечал на вопрос! – у Джадстера начиналась тихая паника. Она у него всегда начиналась, когда он общался с могущественными магами. Начиналась в основном потому, что рыжебородый не умел держать мысли в мешке, как говорится. – Это Сайэрус думал, не я! – попытался выкрутиться он, хотя сердцем понимал: жареным не просто пахнет, а воняет.
– Сай, он говорит правду? – шутливо спросил Сар у главы Седьмой Колонны. – Ты думал?
– Сар, я часто думаю, – с улыбочкой ответил Сайэрус, сверху вниз глядя на гнома. – Это несколько разнообразит жизнь, не находишь? Но вот о том, на что намекает почтенный дрэк Вондсвонгл, я не думал. Я это и так прекрасно знал.
Сар ухмыльнулся, явно довольный собой. Сай ему подмигнул. Оба осклабились, хищно глядя на почти трясущегося Джадстера. А вот Фалгонису и Альфаету было безразлично, что там эльфы сделают с гномом. Одно люди знали точно: сейчас убивать Джада никто не станет.
– Вот видишь, Джад? Сай сказал правду и от этого ему ни холодно ни жарко. А ты боишься таких глупостей… Кто может пострадать от правды? – риторически спросил Сар. – Хорошо, на этот раз я тебя помилую. Но в следующий… Найми кого-нибудь, чтобы тебе поставили мыслеблоки. Так совершенно не интересно… – протянул Саростос, смотря в карие глаза гнома.
«Ну как, Сай, хорошо развлеклись перед боем?» – послал мысль-сигнал Король.
«Сар, парочка молний приучила бы гнома не совать своего носа в личные дела Короля. Но и так было вполне ничего. Надо ставить гномов на место, когда они зарываются,» – хмыкнул Сай.
«Да, чем меньше нор – тем лучше пехотинцам,» – серьёзным тоном подтвердил Альфает. Глаза его при этом лучились озорством, обычно нехарактерным для этого пятисотлетнего мага-метаморфа.
«Разумное наблюдение,» – согласился Сар, прекращая обмен мысль-сигналами.
– Сай, твои воины готовы обеспечить максимум действия, пока я буду ломать защиту Башни Кендиса? – Сар прекрасно помнил, что это они обсуждали и не раз, но лучше быть уверенным в том, что все прислужники Шаяны будут заняты. Он до сих пор не простил Арклая Диббинга за то, что тот не смог удержать гвардию хана Горрата. Сар тогда лишился почти половины причёски… вместе с волосами.
– Я не хоббит с манией о защите всех и каждого, – хмыкнул Сайэрус.
– На это я и рассчитываю. Джад… прекрати трястись! Ты и твои камнетрясители смогут сломать пару стен для нашего прорыва?
– Конечно, сир. Драйд и Кво’наг давно прикинули, сколько оргхатов на это уйдёт. Вы можете на меня рассчитывать! Мои парни вас не подведут.
– Фал, ты и твои рыцари должны позаботиться не только о Сабрине, – на этих словах Сар приподнял руку Сабрины и улыбнулся полувейле, – но и взять под защиту всех пленников, которых мы освободим. Там есть немало отступников, но… Всех. Судьбу их будем решать в Срединограде. Если кто из прислужников решит сдаться… ты знаешь, что с ними делать, – Первый Король прищурил глаза и хищно улыбнулся, едва заметно кивнув.
– Сир, Золотая сеть надёжно блокирует их… магию. Они будут доставлены в Кар’ак Золл быстрее, чем мы освободим всех несчастных, угодивших в лапы чароедов! – несколько пафосно, но неколебимо и искренне заверил Сара Рыцарь-Солнце.
Саростос внимательно оглядел Альфаета Ринфильда. Один из аркмастеров должен был присутствовать на каждом более-менее важном событии. И хоть вольные чародеи и называются «вольными», у них есть аркмастера – голос и сила «небоевых» магов. Аркмастер должен следить за тем, чтобы общие планы битвы не менялись, эр’лайды следили за выполнением данных им инструкций, а с защищаемых отрядов не спадали цепи, щиты, ленты и зеркала. А всё остальное время боя аркмастер волен заниматься тем, что посчитает наиболее приемлимым в сложившейся ситуации. Да хоть червей копать и превращать их в грайд’айлов! Лишь бы всё было в русле нужных событий.
Магистр-метаморф, или как их называли в тесных кругах стихийников – «лорд-превращенец», стоял левее Фалгониса. И его руки нетерпеливо поглаживали посох охаильтового дерева, навершием которого служила Звезда МаркРори. Огромный кристалл легирита постоянно мигал и старался погаснуть, приглушая свой лазурно-зелёный оттенок до такой степени, что часто становился похожим на громадный алмаз. Альфает хитро смотрел то на Первого Короля, то на леди фон Сильвербальд. В его глазах проскакивали искорки веселья, что с аркмастером случалось нечасто. Борода метаморфа спокойно лежала на неширокой груди, затянутой, как и всё тело мага, в светло-коричневую мантию с вязью Дидмайна. Альфает к чему-то готовился, но вот к чему?..
– Альфает, ты и твои мастера уже закончили работу? Вы блокируете магию прислужников и пробьёте бреши в защите для ребят Джадстера?
– Конечно. Подновить защиту для наших лучших чароплётчиков – дело на пару минут. В эту битву, как мы и договаривались, я взял лучших из лучших, – полностью уверенный в своих словах аркмастер пригладил бороду, которую лёгкий ветерок сдул немного набок.
– Даже сам Альдеброикс Великий Щит здесь? – ухмыльнулся Сар, и так прекрасно знавший ответ. Тёмный эльф сам говорил с собратом полчаса назад.
– А где ему сейчас ещё быть? – хмыкнул Альфает. – Он пришёл одним из первых и даже предложил немаленькую сумму, чтобы его взяли на осаду Кейольского замка.
– Все получили приказы? Все их могут выполнять. В крайности впадать только при критических ситуациях. Всем всё ясно? – осведомился Сар, оглядывая командиров.
«Это были скорее вопросы и утверждения, чем приказы. Я буду следить за гномом», – предупредил Сай, неодобрительно глядя на мифрильный шлем Джадстера.
«Сай, я и так знаю, что мы справимся. Не надо так… неодобрительно относиться к командирским способностям нашего рыжего крепыша», – ответил Сар.
«Тогда приказывай, Властитель душ нетленных!» - сказал глава Седьмой Колонны.
– Раз все готовы, тогда нам следует выдвигаться в путь. Аррэй’но ллиатар, Веа Ностри!
* * *
Он ждал этого дня… «Да-да-да, триста восемь лет!» - скажут читатели и будут правы, но не до конца. Алерсион ждал именно этого дня всего трое суток. Почему именно? Вы, я надеюсь, помните, что сказал Алу и Микли Леоллиус? Вот.
Алерсион начал беспокоиться почти сразу после ухода Микли и Кондира. А что, если их схватят по пути? Вдруг они станут прорываться с боем и Кондира ранят? Или убьют? Что, если Кондир выведет из себя Микли и Тёмный прикончит-таки дрими’нокая?! Нет, Кондир, конечно, этой участи заслуживал и ещё как, но… он должен быть жив. Латанис… не простит ему, если он нарушит эту клятву. Латанис… И Алерсион «провалился» в Хеллоршип…
Боль… Привычная сладостная боль… Его дух, его Звезду раздирают в клочья слои Подземья, жилы металлов, волшебные кристаллы всех форм и мастей… Но он терпел это тысячи раз. Он уже научился терпеть эти ощущения. Нет, болело не тело, а та часть Светлого, которая имперцами называется «душа».
Несколько километров и перед ним предстало Звёздное зеркало. Огромное… озеро? Море? Миллиарды кристаллов, которые вечно колеблются на нездешних ветрах?
Его Звезда устремилась вниз ещё быстрее…
Падение или взлёт? В глубины порочности или же вознесение к наслаждению?
Никто не скажет. Никто не даст ответ на этот вопрос.
Да, он леоллит. И что с того?! Главное – любить и быть любимым. Когда ты уверен в этом, всё остальное становится незначительным. Рябь на тихо й реке или осенний лист, сорванный с дерева. Кто обратит на них внимание, когда перед тобой храм и его жрец – ты?
Да, он – Леоллит! И ему это нравится. Теперь… скоро он станет свободен и сможет насладиться обьятиями Латаниса в своём теле, а не эфирной оболочкой… Очень скоро.
Тысячи голосов, зовущих его. Те, которых он убил. Те, которые благодаря ему получили новый шанс. И те, которых он никогда не знал и вряд ли узнает впредь.
Голоса шепчут: «Ты наш!», «Останьсся!», «Вместе нам будет лучше!», «Он тебя не достоин! Никто тебя не достоин!», но Ал знает – Танни ждёт его. Каждую ночь ждёт.
И Звезда Алерсиона Магнари врезается в Звёздное зеркало…
Кристаллы потухших воспоминаний, искры угасших надежд и отражения погубленных мечтаний расступаются перед огнём его Звезды. Он в небесах Хеллоршипа.
Багровое небо, взрезаемое вспышками кровавых молний и пепельными вихрями, обжигает незваного гостя. Но через несколько метров стремительного падения облака ослабляют хватку. Приняли. «Ты свой. Он ждёт!»
Падение превращается в контролируемый полёт, но он летит быстро, как и прежде.
Его астральное тело уже сформировано. Ал принимает одну из самых быстрых форм – Солнечную искру. И режет пространство ещё стремительней…
Вот близится замок Повелителя де’монов Гариалтуса Малайзингрида. Ещё немного…
Башня Д’аэн Диингр. Там живёт – теперь живёт! – Танни.
Чуть-чуть… Всего несколько секунд!..
– Ллаэ Корроних, аэлто Ал!.. – нежно шепчет Латанис, мягко улыбаясь ему.
– Коэррониа, маэ веар… – мырлыкает Алерсион, невесомо опускаясь на ложе.
И больше нет никого. Никого и ничего. Только они. Двое во всём мире. Во всех мирах.
Пусть остальное останется за кулисами этого романа, ведь нельзя описать Любовь, как нельзя потрогать Дружбу или взвесить Честность…
Пусть они наслаждаются друг другом, не обращая внимания на километры выжженных степей и озёра, полные ненависти и огня.
И пусть Владыки видят их. Смотрят на их любовь. Наслаждаются ничем не затенённым счастьем этих двух рэев. Эльфа и человека. Таких разных, но и таких похожих.
Не будем нарушать их спокойствия. Времени им хватит, но… не на всё.
* * *
Голова раскалывалась. Боль засела настолько глубоко, что понять, где именно её источник, было почти невозможно. Такая сильная боль, что Микли в первые секунды после пробуждения подумал, что у него снесло полголовы… а то и больше. Но эта боль не шла ни в какое сравнение с осознанием того, что он был аккуратно прикручен к устрашающему подобию решётки для гриля… или чего-то в этом роде. Разбираться в деталях Микли не хотелось.
– Проснулся, мелкий паскудник? – приторно-сладко прошептал ему в ухо Дириал.
Шероглаз был жив!!! Но ему ведь самую малость вспроли нижнюю челюсть и…
– Шероглазы гораздо более живучи, чем ты думаешь… – прошелестели слова Дириала. Теперь уже у другого уха. – У меня для тебя припасено нечто особое… такое неприятное, с привкусом смерти и безнадёжности… Полное Опустошение!!!
И Дириал Воммет, полноправный наместник Восточной Тьмы в Кейольском замке, злорадно рассмеялся. Так как в комнате было мало народа, который мог бы подхватить этот смех, Дириал быстро умолк. И посмотрел на несломленного Микли.
Юный Тёмный эльф, казалось, совершенно не испугался предстоящего ритуала. Да и зачем бояться того, о чём не имеешь ни малейшего понятия? Микли знал, что Лишение – это да, страшно и противно, но не смертельно. А вот Полное Опустошение… да ещё и с Больших Заглавных Букв сказанное… Но он всё равно не испугался. В голове Тёмного эльфа, под копной нечёсаных смольных волос уже набирал силу дивный план уничтожения одного зазнавшегося шероглаза, который явно служит не тем Покровителям, коим следует.
– Знаешь, я б на твоём месте всё-таки вытер кровь с башки, – доверительно сообщил Дириал, задумчиво облетая Микли со стороны спины. – Неаппетитно видеть такие… красивые волосы… – тут шероглаз на несколько секунд замолчал, как будто отгоняя от себя неприятные воспоминания и продолжил тем же самым голосом: – В таком отвратительном виде. Кровь, пыль, куски дэрка… Ужасно! Что сказали бы твои родители, увидя это?
Микли бы ему ответил, что сказали бы его родители, увидев, как над их единственным сыном измывается какое-то недо… статочно вежливое шарообразное существо с щупальцами. И Микли бы с радостью назвал имя своего папочки, да только Грёв с Мирморном ему бы быстро за такое… сделали бы неприятностей. Много неприятностей.
Шероглаз между тем сделал полный оборот вокруг привязанного Микли и остановился перед его лицом. Качнулся с боку на бок и, втянув нить слюны мутно-зелёного цвета, спросил, внимательно наблюдая за реакцией пленного эльфа:
– И как ты себя чувствуешь? Какого знать, что твои… «дружки» сейчас находятся в вязком времени? И что вызволить их ты не сможешь, как ни крутись…
Зубастый рот Дириала расплылся в жутком подобии улыбки радушного хозяина и он, придвинувшись так близко, что его огромный глаз почти касался носа Микли, прошептал:
– Будь как дома, Миклеанор. Будь как дома… только знай, что родители ушли на войну, бабушку убило молнией, а дед лет нять назад тронулся умом и пошёл воевать с холмовыми великанами. Будь. Как. Дома.
Шероглаз отлетел к странным рычагам, колбам и чему-то ужасному, похожему на колесо для игры в рулетку. За столом, на котором всё это было, сидел тот самый вампир.
«Как там его звали? Дарий? Дирал… Дарег! Что они затеяли? Было бы интересно узнать, что там, в большой белой склянице… и в синей. И в вон той красной…»
Мысли Микли были не слишком связаны не то что с собой, но и с реальностью. Непросто было держать себя в руках, когда на черепе трещина. Незаметная постороннему наблюдателю, но от этого она не собиралась исчезать. И переставать болеть. Да, было достаточно больно, чтобы в голос вопить, но Микли не собирался тешить своей слабостью приспешников Восточной Тьмы. Он не может и не станет раскрывать то, что он способен творить заклинания! Он приготовит этому шероглазу очень неприятный сюрприз…
Начав обдумывать «сюрприз», Тёмный эльф вспомнил о битве в Зале Конфиденсов. Да уж, хорошо они тряхнули верхушку правления Кейольским замком! И тут Микли чуть не заржал, осознав глубины тупости, в которые он чуть не свалился…
Ага, как же! Дириал не в курсе, что он может колдовать! А те огнешары и прочее волшебничество, которое он творил в бою? Да надо каменным троллем родиться, чтобы такое забыть. И даже если Дириал забудет, то Дарег-то точно вспомнит. Вон как поглядывает, скотина клыкастая… Вампир с такой лёгкостью обратил против него боевые заклинания, что Микли даже немного страшно стало.
Несколько зеленоватых нитей, в приглушённо-красном свете комнаты почти и не заметных, скользнули к трещине за левым ухом Микли. Стебли Дайнариуса проникли в костную ткань и стали быстро приводить её в то состояние, в котором она и была до удара о каменный пол. То есть в обычное состояние целостного черепа. Без трещин и дыр, которые дико болят… Стебли закончили свою работу удивительно быстро: Микли вложил в это среднее по сложности заклинание очень много кины. Теперь настала очередь Листа Форорлоса, который должен был восполнить потерю крови… Изумрудный лист с золотистыми прожилками опустился на затылок Микли, прокикая сквозь волосы к разорванным венам, артериям и капиллярам. Лист завершил работу почти на треть, когда Дириал обернулся и глухо зарычал, привлекая внимание парочки урколаков из обслуги.
– Вам, твари, неясно было сказано, что делать, ежели эльфёныш начнёт колдовать?! – рявкнул шероглаз, посылая в ближнего урколака луч из уцелевшего глаза.
– Господиин, но он не применял магию! – тут же заскулил тот урколак, на котором были нашивки «Kead’roola», то есть «Старший опознаватель» на неблагозвучном языке Мертвоземья. – Если бы он её применил, мы бы почуяли!
– Право голоса тебе не давали! – прорычал Дириал, прищуриваясь.
Урколак не врал. Они просто не способны врать. Так что оставался только один вариант: этот сопливый Тёмный эльф связан-таки с Высшими Силами… Шаяна всё же была права насчёт него. Вот ведь дрянь ушастая! Но ничего, эльфёныш своё ещё получит. Очень скоро. Вот только Дарег домешает это противное зелье и… ритуал Опустошения начнётся.
Лист Форорлоса завершил свою работу и растёкся зеленовато-белыми струйками магии по шее и лопаткам Микли. Тёмный эльф чувствовал себя гораздо лучше, чем десять минут назад. Надо было бы привести в должный вид волосы и вытереть кровь с затылка, но… тратить силы на внешний вид в такое время? Микли с сожалением отверг эту идею. Да и прикручен он к «грилю» слишком плотно: руки на одной линии с плечами, а ноги закреплены так, словно он попал в лапы насильника-эльфолюба. Нет, не настолько широко, но пятки друг от друга дальше, чем надо бы. Неудобств по поводу стальных захватов для рук и ног Микли почти не испытывал. Видно, их внутренняя поверхность и кромки были покрыты материалом более мягким и приятным на ощупь, чем внешние стороны.
Тут Тёмный эльф вспомнил, как Алерсион и Кондир переругивались друг с другом. Леоллиты. Ага. Вот только ему показалось, что леоллиты – крайне благородный и гордый Орден, а тут… «Мирморн вроде говорил, что на каждого светлого бога найдётся и тёмный собрат по оружию, а то и два… Если есть Леоллиус, то должен быть и… О боги! Надо рвать когти к Кондиру!!!» Микли судорожно сглотнул и посмотрел на щупальца Дириала под новым углом. Ужасно! Надо… Необходимо удрать как можно скорее!
– Эй! – крикнул Микли, пытаясь обратить на себя внимание Дириала. – Господарь Воммет! Так что это за Полное Опустошение и почему я должен так его бояться? Вы ведь не будете мне читать романчики Линдри Тондграсс в течении двух суток?
Шероглаз подплыл к решётке. Его «лицо» выражало задумчивость и интерес примерно в равных пропорциях. Рот Дириала ощерился и он сказал:
– Идея, конечно, хороша, но… у меня для тебя есть кое-что получше.
– Набор дрилл’саров «Покоряй и властвуй!»? – хмыкнул Микли.
– Не-ет. Кое-что еще более интересное, – ответил шероглаз, потихоньку начиная терять терпение. – Такое пустое, безчувственное и… мёртвое.
– Бочёнок, наполовину полный рублеными орками? – Микли даже облизнулся и в предвкушении пиршества закатил глаза. – Или… дай угадаю… Пустопузый зомби!
Дириал с каждый словом Микли злился всё больше и больше, пока не заорал:
– Ты, долбанный эльфёныш! Как ты можешь в таком положении над чем-то смеяться?! Тебя сейчас будут лишать всей твоей магии, а ты лыбишься и зубоскалишь, как ни в чём не бывало! Вот скажи мне, что ты сейчас чувствуешь?