[Леди N.]

Давно я здесь не появлялась.
Если есть иные/параллельные/перпендикулярные миры, то в этих мирах обязательно должны быть легенды/сказки/байки. Вот моя попытка написать такую "байку иного мира".

Скрытый текст - ***:

Цветы, которые растут в горах
(рассказ старого человека)

Я расскажу вам историю о человеке по имени Лоа.
Лоа родился в 1179 году от Легенды о Красном Цветке в селении Ла. Легенда эта такая старая, что отсчет от нее обновлялся каждые два или три тысячелетия, да и о чем она - точно тоже сказать никто не может. Вроде как заплыли некогда три рыбака почти в самый центр Неведомого Моря и увидели там Красный Цветок. А что это был за Цветок и почему от него велся отсчет времени, этого опять-таки никто уже не знает. Забыли.
Итак, родился Лоа в семье рыбака, которого взяло Море, когда его сын еще не увидел света. Мать Лоа умерла через два дня после родов, имени ее я так и не смог узнать. А отца Лоа звали Илларан. Не так уж оно важно, я лишь потому сказал, что помню его имя… В общем, правило наше: «до двух лет ребенок с матерью, до пяти – с отцом», здесь не пригодилось. Друзья отца отнесли новорожденного к кормилице и, по мере того, как ребенок рос, не теряли уверенности в том, что юный Лоа станет рыбаком. Сами-то они, конечно, были рыбаками, так чего еще они могли ждать от мальчика?
Да только Лоа рос не рыбаком. Он был прирожденным творцом изображений. И изображал, если не считать портреты своих подружек, только звезды. Был замкнут и молчалив, общаться предпочитал жестами, а еще лучше – вовсе не общаться. Чтобы рисовать звезды, ему пришлось много смотреть на них, и до добра это не довело. Он стал мечтать об участи чтеца звезд! В 14 лет ушел из селения Ла и отправился к учителям чтецов звезд. Но оказалось, что хотя он различает звезды и созвездия, постигает их красоту, но совсем не понимает изменение нитей, соединяющих звезды в единое. Ему ничего не говорили ни цвет неба, ни звезды, скрытые облаками, ни их отражение в водах Моря, и многое другое, что видят настоящие чтецы. Не мог он узнать через звезды то, что совершается в нашем мире, что совершалось или еще совершится. Красоту одну видел, а этого мало…
Ему пришлось вернуться.
И он стал рисовать звезды. Звезды, звезды, звезды… Но не потому, что, ему не хватало таланта на что-то другое, а потому что для него не существовало ничего, кроме звезд. Конечно, в нашем мире нет ничего ценнее звезд, но у Лоа их обожание переходило все границы. Он был болен обожанием звезд.
И тем удивительней, что вскоре Лоа заявил о своем желании стать тем, кто ходит в горы. Очень таинственно это ремесло. О тех, кто ходит в горы, редко говорят вслух, а сами они никогда не говорят о себе. И раньше так было, и теперь ничего не изменилось…Есть в книгах старое предание, мол, когда те, кто ходят в горы, сомневаются в чем-то, они приходят к своему учителю и молча садятся у его ног, а больше ничего об этих людях не написано. Это и не ремесло даже, скорее необходимость, объяснить которую не может никто. Известно только, что смысл их жизни – подвергать жизнь риску. Ну и образованием они не брезгуют… А до старости доживают редко. Научиться ходить в горы трудно, потому что горы постоянно меняются. Поэтому и нет ни одной карты гор. Горы вроде как и вовсе не часть нашего мира. Они сами по себе.
В общем, удивил всех Лоа. Никто не помнил, чтобы человек несколько раз менял свое ремесло. Ничего в этом, как ни смотри, такого и нет, а… странно. По обычаю, надо было, чтобы те, кто ходят в горы, сами приняли его. И они пришли в селение Ла. Пять человек. Их и всегда было немного, а тут троих схоронил за четыре года…
Один из тех, кто ходит в горы, спросил Лоа, как пришла ему в голову такая мысль – к ним присоединиться? И мальчик рассказал, как возвращался он домой от учителей чтецов звезд, когда понял, что не овладеть ему этим ремеслом. Шел по улице, и все, кого он встречал, здоровались с ним, хоть и были заняты: приближалось время, когда юные рыбаки сядут в лодки и поплывут в самый центр Неведомого Моря, куда еще никто не доплывал. Каждую весну молодежь садилась в лодки и плыла вперед, туда, где карты теряли свою силу, потому что Море, как и горы, становится изменчиво, если заплываешь очень далеко. Мало кто рискует плыть и плыть, надеясь увидеть новый берег, и оставив знакомый далеко за спиной. Вернуться-то не часто получалось, но зато счастливцы, которых Море отпускало, рассказывали потом чудесные вещи о плавающих островах, блуждающих огнях и алых цветах, а один принес с собой Легенду о Красном Цветке, но было это очень давно. А еще эти счастливчики давали обет, что никогда больше не выдут в Море.
В общем, шел Лоа домой, нежась в закатном солнце, когда его позвала знакомая цветочница и попросила подправить навес у лавки. Навес Лоа помнил еще ярко-красным, а теперь он выцвел до светло-розового цвета... И, когда он выполнил ее просьбу, сказала, будто утром почувствовала его возвращение, а потому не стала продавать любимые цветы Лоа, и вынесла ему букет «солнышек», вызвав не лице мальчишки улыбку, ведь после звезд он любил только эти цветы.
Вы видели «солнышки»? На уступах вечно меняющихся гор растут только одни цветы: белые, неряшливые, словно тополиный пух застрял на ломких голубоватых стеблях. Целый день они впитывают свет солнца, чтобы ночью отдать его без остатка. Светятся «солнышки» в темноте, пока утренний луч не погасит их, и тогда они умирают. Сгорают и опадают пылинками.
Их приносят те, кто ходит в горы, а еще ученики и учителя тех, кто ходит в горы, и никогда не продают, а только отдают. Ведь люди эти не имеют денег и ничего не просят, но каждый житель нашего мира считает честью для себя приютить их.
И вот в тот вечер Лоа забрался по лестнице на чердак своего жилища, лег навзничь на кровать и через окно, не моргая, долго всматривался в далекие и недоступные звезды, а потом посмотрел на свою комнатку и увидел такие же звезды, только близкие и доступные – это светились в темноте «солнышки», принесенные теми, кто ходит в горы.
Вот так он и решил сменить ремесло. Сначала пытался отвлечься от этой мысли, но чем больше старался, тем непереносимей становилась она. Такая история.
Стал ли он тем, кто ходит в горы? Стал, конечно, но ненадолго. Ведь если по ночам не спать, а в небо пялиться, чувства притупляются, а горы такого пренебрежения не спустят. Несколько месяцев всего и проходил, только-только успел из учеников выйти… Ну я же говорю – редко кто из нас до старости доживал.