Глава первая: Маленькая смерть в большом Городе.
Меня в детстве учили опасаться двух типов людей: докторов и копов. После того, как легавый прострелил мне ногу, а доктор ампутировал не ту, даже и не знаю, кого бояться больше…
Карций Толорес, экс-синдикатовец
Дата: 284.134.М39.
- С днем рождения! – проревело несколько десятков глоток, и капитан Такер даже слегка прослезился от наплыва чувств. Высоко подняв стакан виски, он лихо заломил фуражку командира участка набок и торжественно прокричал:
- Служить и защищать!
Подчиненные ответили своему капитану троекратным «ура!» и осушили свои стаканы. В небольшой комнатке совещаний собрался весь персонал Полицейского участка №8, от патрульных констеблей и детективов до штурмовых подразделений «ликвидаторов» - всего около пятидесяти человек.
Сержант Декард отложил пустой бокал в сторону и помутневшим взглядом воззрился на Елену. Детектив Елена Пойнтер сегодня выглядела не как обычно. Она вдруг стала… красивой. Декарда обожгла мысль, что она постаралась принарядиться для капитана – как-никак тому исполняется восемьдесят лет. Юбилей. Ради сержанта Елена никогда бы не пошла на подобное.
Несмотря на почтительный возраст, капитан Такер, благодаря омолаживающим препаратам и разумному использованию достижений аугметической хирургии, выглядел всего на сорок и пребывал в самом расцвете сил. Его опыт выдавали только выцветшие голубые глаза, бездонные и вечно печальные. У Такера, несомненно, было богатое прошлое, которое тот тщательно скрывал от своих подчиненных. Декард мог лишь предполагать, чем же занимался капитан до службы в полиции.
Сержант огляделся. Ликвидаторы, как всегда, сбились тесной группкой в углу и, переговариваясь полушепотом, изредка бросали косые взгляды на Декарда. На их камуфляжной униформе багровели темные пятна давно засохшей крови. Казалось, что ликвидаторов это нисколько не беспокоило. Декард, несмотря на большой опыт совместной работы плечом к плечу с этими людьми, до сих пор плохо понимал тонкости их психологии. Точнее, отказывался понимать. Нужно быть совершенно отмороженным ублюдком, чтобы в три часа ночи вламываться в квартиру к человеку, который подозревается в заговоре против Синдиката, и вытаскивать его в чем мать родила на улицу, а затем медленно, с расстановкой и вкусом пытать до самого утра. Декард не понаслышке знал о методах, которые используют ликвидаторы во время захвата цели. Однажды он просто сорвался, и тогда…
От наплывших воспоминаний на душе стало горько. Спокойно, сказал себе сержант, накатил еще по одной и осоловело помотал головой. Так, этот стакан станет последним, иначе к завтрашнему утру голова будет раскалываться так, будто в ней поочередно начали взрываться десятки тысяч нанобомб. Декард снова посмотрел на веселящегося Такера и чересчур раскрасневшуюся Елену. Нет, он не позволит себе испортить им праздник. Ни за что. Только не сегодня.
Старое знакомое чувство снова дало о себе знать. Пора идти.
Прихватив термос с кофе, Декард поплотнее запахнул плащ, натянул на голову выцветшую кепку и открыл дверь, ведущую на крышу. Коридор был массово усеян окурками, плевками, по углам собирались лужи странного зеленоватого цвета. Сержант с раздражением осмотрел трещины в стенах и вытекающую из них жидкость. Ту самую, зеленого цвета.
«Нужно будет пожаловаться ремонтной бригаде… Кажется, опять трубопровод протекает…»
Где-то далеко, будто из другой галактики, раздался громкий взрыв смеха. Веселого и жизнерадостного. Декард почувствовал, как слегка засосало под ложечкой, и, сдерживая злость, так сильно стиснул зубы, что стало больно.
- Спокойно, - снова буркнул себе под нос сержант, стараясь унять пылающий огонь в душе. Засунув руки в карманы плаща, Декард начал неторопливо подниматься наверх. Мимо него проплывали исписанные граффити стены, оставшиеся еще с того времени, когда здание полицейского участка было обыкновенным жилым домом. Цепкий взгляд полицейского все же выхватывал из общего бессмысленного потока надписей зашифрованные неизвестным автором послания:
«Их кровь – наша кровь. Их война – наша война. Их враги – наши враги».
«Нам солгали. Расходитесь».
«Номер зверя – 666. Запомни это!»
«Люди – звери. Боги – лгуны».
И прочее и прочее…Когда-то сержант размышлял над значением этих посланий, но сейчас… сейчас он понял, что их смысл ушел вместе с былыми временами. Как звучало то словечко… ну, которое все время в новостях используют… Ах да! «Неактуально». Именно, эти сообщения были уже неактуальны. Вероятно, десять или двадцать лет назад они еще имели какой-то смысл, но сейчас – нет. Он просто испарился, стал призраком, пугалом, если так угодно.
Поднявшись наверх и, как всегда проигнорировав надпись «Выходить на крышу строго запрещено!», Декард толкнул рукой дверь и остановился. Это будто была граница двух миров: того старого и скучного болота, в котором никогда ничего не происходит, и его собственного мира, мира мечты, мира, где он может парить навстречу свободе, и никто, ни одна сила во вселенной не сможет его остановить.
Декард сделал шаг. Затем еще один. И еще.
Крыши поприветствовали его. Там, внизу, на площадях и в переулках, на широких проспектах и узких задворках, обосновалась жизнь. Хилая жизнь. Умирающая. Но она все еще теплилась в этом холодном стальном гиганте, в этом чертовом Городе, который все свои силы направлял на то, чтобы подчинить её движение своей убийственной воле. Декард подошел к краю. Прямо под ним, по дороге, сновали хмурые, словно невыспавшиеся, автомобили. Единственным бодрячком казалась колонна армейских грузовиков, направлявшаяся на Шестой уровень с карательной миссией. Да и то, бодрость эта выглядела несколько натянутой, ненастоящей, особенно учитывая специфику задания солдат.
Декард осторожно сел на гладкую поверхность крыши, поставил термос рядом с собой и полез в карман за склянкой. Да, слава богу, не забыл. Сержанта охватило безудержное желание, которое он безуспешно пытался унять почти три дня. Декард постарался успокоить себя, но руки все равно продолжали дрожать. Нет нужды торопиться, подумал он. Впереди еще целая ночь.
Вытащив из кармана склянку, сержант педантично вытер ладони о полы плаща, нежно, словно в его руках была крайне хрупкая драгоценность, отвинтил плоскую крышку и замер. Из другого кармана на свет появилась ярко-красная коробочка с кодовым замком. Декард внимательно, боясь ошибиться, ввел шестизначный код, приподнял крышечку и взял щепоть «черного песка». Субстанция, плескавшаяся в склянке, окрасилась в красный цвет, как только вступила в реакцию с содержимым коробочки. Зажмурив глаза и запрокинув голову, сержант вылил несколько капель сначала в одну ноздрю, затем в другую, гулко всхлипнул и обмяк. Несколько минут он прислушивался к своим чувствам: сбившемуся дыханию, постепенно поднимающейся температуре тела и, главное, ускоренно бьющемуся сердцу. Когда Декард уже начал думать, что его напарили, волна наслаждения подхватила его и унесла. Унесла от всей этой промозглой сырости и бесконечной вони, от этого богами проклятого Города, от этих двуличных людей, которые постоянно плюют в душу. Он был на пике самой высокой горы, человек, в гордом одиночестве смотрящий вниз и смеющийся в лицо судьбе. Ничто его более не волновало. Кроме…
Рука начала шарить по карманам в поисках второй склянки, как вдруг перед Декардом возник карающий ангел во всей его красе - высокий, покрытый черным оперением мираж с распутными фиолетовыми глазами. Он протянул сержанту ладонь и голосом Елены произнес:
- Пожалуйста, Рик, хватит.
Услышав это, Декард тут же пришел в себя. Сладкий дурман растаял и испарился, в голове снова царствовал здравый смысл. Сержант поднял глаза. Елена и в правду напоминала карающего ангела, однако в её глазах Рик видел сострадание. И ярость.
- Перестань, - попросила девушка. Декард заметил, что она что-то сжимает в левой руке. Понимание вдруг хлынуло в его мозг. Вот, значит, кто постоянно крал у него ампулы… получается, она знала все с самого начала?
- Отдай, - коротко и нервно произнес Рик.
В ответ Елена покачала головой и засунула склянку в карман куртки. Декарда охватила ярость. Он медленно поднялся, будто боясь спугнуть свою «жертву», скрючив пальцы и готовясь сомкнуть их на хрупкой шее девушки.
Елена сделала два шага назад и остановилась.
- Посмотри на себя, - прошептала она, а потом добавила, уже громче: - Ты только посмотри на себя! Во что ты превратился?! Ты, бывший оперативник, лейтенант Рик Декард, гордость ликвидационной бригады! Неужели из-за одной дурацкой ошибки ты пустишь свою жизнь под откос?
- Это не твое дело, - процедил Декард, продолжая наступать. – Тем более, если ты знала, чем я здесь занимаюсь, то почему же сразу не остановила меня, а?
- Ты должен был понять все сам, - решительно ответила девушка. – Это ведь «черный песок», да?
Декард замер. От девушки сержанта отделяло всего два шага. Те самые два шага, которые сделала Елена.
Наступившую тишину нарушали лишь звуки, доносящиеся с проезжей части.
Воздух стал совсем тяжелым, а грудь сковало стальным обручем. Сержант схватился за барьер, отделяющий крышу от ямы высотой в десять этажей. Господи, только не это…
- Умоляю, - прошептал Декард еле шевелящимися губами. – Отдай её мне… умоляю… я же не вынесу…
Сознание оставляло его. Окружающий мир превратился в дурной сон, в мираж, в котором живым существом оставался только сам Рик. Веки налились свинцом и закрылись.
Тишина.
- Почему вы не доложили мне сразу?
- Но я думала…
- Тут не надо было думать, мисс Пойнтер! Один из наших сотрудников пристрастился к «черному песку», а вы все это время молчали?! Вы знаете, чем это вам грозит?!
- Но капитан…
- … я понимаю. Конечно, начальнику не должно извиняться перед своим подчиненным, но я нарушу традицию. Прошу прощения, мисс Пойнтер. Я знаю, вы хотели как лучше. В конце концов, это же Рик…
- Сэр, мое решение не было основано на личных предпочтениях.
- А произошедшее заставляет меня считать, что как раз именно из-за личных предпочтений вы чуть не довели сержанта Декарда до… продолжать не имеет смысла, не так ли?
- Но сэр…
- Мисс Пойнтер… Елена… уж лучше молчите, если вам нечего сказать. Поймите, я повидал за свою жизнь много людей. Но ни один из них в своем стремлении творить добро не заходил настолько далеко, как вы. Декард чуть не лишился жизни. Слава Богу-Императору, на моем дне рождения ошивался достойный медик, приведший его в чувство. Но представьте, сколько времени займет его реабилитация. Конечно, ныне он всего лишь обычный патрульный, но я надеялся… знаете, я надеялся, что когда-нибудь Рик возьмется за ум и снова вернется в строй.
- Я считала точно так же. И потому ждала, когда он все осознает сам.
- Черт возьми, мисс Пойнтер, поймите же, что наркоман никогда не поймет пагубности своей привычки, пока кто-нибудь не ткнет его в это дерьмо носом! Вы же чуть не угробили Декарда!
- Я прошу глубочайшего прощения, сэр. Мне очень жаль. Я… я знала, что с ним произошло, но…
- Елена. Ему пришлось застрелить друга, с которым они шли бок о бок с самого детства. Он думает, что мы виним его в этом, но на самом деле Рик винит себя сам. А теперь… это не приказ, скорее просьба. Присмотрите за ним. Пожалуйста.
- Есть, сэр.
***
Дата: 286.134.М39.
Белый потолок. Холодный воздух из кондиционера. Мягкие простыни и одеяло. Больничная палата?
Рик медленно поднялся на кровати. Внутри все отдавалось болью, но Декард был просто обязан встать и оглядеться. Вдруг он уже умер, а все вокруг – всего лишь иллюзия?..
- Э, нет, не вставай, герой! – раздался над ухом до боли знакомый голос.
- Колин? – произнес Рик и, осознав сказанное, вскричал: - Колин!
Старый друг развел руками, улыбаясь.
- Что же ты тут делаешь? – спросил Декард. – Ты же вроде как в дипломатический корпус ушел, к имперцам?
- Ну, вообще-то да, - согласился Колин, положив на тумбочку белые перчатки с печатями аквилы на них. – Но как только узнал о том, что с тобой произошло, тут же примчался на Четвертый уровень, к твоему капитану, и ору ему прямо с порога: «Отвечай, куда девал моего друга, ирод!»
Рик захохотал. Да, старина Колин выбрал для себя не лучшую профессию, учитывая его прямолинейный характер. Черт, как же давно они не виделись…
- Три года, верно, Рик? А Академию помнишь? Ну, мисс Тоц ты уж точно не должен забыть!
- А, мисс Тоц, - резко посерьезнел Декард. – Ты знаешь, что с ней стало?
- Я… кое-что слышал… - нерешительно ответил Колин. – Синдикат её накрыл, да?
- Да. И… Джеймс в этом участвовал, - сказал Рик.
- Послушай, старина, лучше не говори об этом. Я вижу, как тебе трудно. Серьезно, просто забудь, о чем я спросил.
- Ладно, - уступил Декард. – Кстати, сколько времени я был в отключке? И… где я?
Обрадованный встречей, сержант совсем забыл об обычных в такой ситуации вопросах. Еще раз оглядевшись и заприметив железный стол с кучей разномастных пакетов на нем, Декард окончательно пришел к выводу, что его упекли в больницу.
- Почти два дня. Прямо Спящий Красавец какой-то! – заметил Колин и вдруг перешел на драматический шепот: - Да, кстати, скажу по секрету - снаружи стоит жуткая девчушка с фиолетовыми глазами. Грубая – просто жуть! Её, судя по всему, к тебе твой капитан приставил. Ишь, как заботится…
- А почему по секрету? – спросил Декард, тоже шепотом, принимая правила игры.
- Ну, знаешь ли, - неопределенно жестикулируя сказал Колин, - всякое бывает. Может пригодится. Особенно учитывая… почему ты здесь оказался. «Черный песок»?
Рик прикрыл лицо ладонью, всем своим видом символизируя сожаление и стыд.
- Да, браток, с этой чертовщиной связываться себе дороже. Но они тебя хорошо прочистили. Сказали, правда, некоторый дискомфорт останется. На полную реабилитацию уйдет два месяца – и это при экстенсивной-то терапии!
- Я дурак, - искренне сказал Декард. – И я удивлен, что мне столько всего принесли.
- Ну как же, - просиял Колин. – Ты часть коллектива, не говоря уже о том, что ты – знаменитый Рик Декард, который…
- Ох, оставь, - засмеялся сержант, поднимая ладонь. – Ты мне лучше скажи, уж не из своего ли кармана ты оплачиваешь лечение?
- Лечение оплачивает капитан Такер, - ледяным тоном произнесла вошедшая Елена. В её фиолетовых глазах полыхали огоньки плохо сдерживаемого гнева.
- Ой-ой, смотрите-ка, сама фурия явилась! – ничуть не испугавшись, вздорно заявил Колин, поднялся с табурета и, одернув свой дорогой костюм, подошел к двери, собираясь уходить: - Надеюсь, вы с него глаз спускать не будете, мисс Крутая Деваха. Впрочем, как и всегда.
Дверь громко захлопнулась. Декард несмело улыбнулся:
- Привет, - произнес он.
- Поздравляю тебя, Рик, теперь ты герой всего участка, - сказала Елена. Её голос буквально источал яд. – Знаешь, я думала, что ты все же возьмешься за ум и бросишь эту хрень, но нет – теперь оказывается, что я виновата в том, что никому не доложила о твоих пристрастиях! Кто бы мог подумать, что Такер о тебе так заботится.
- Капитан полон сюрпризов, - заметил Декард, спуская ноги с кровати и собираясь встать. Рика остановил кивок Елены, указывающий на торчащие у него из груди шнуры систем слежения за жизненными показателями.
- Запрещено вставать еще два дня, - флегматично заметила Елена. – Врачи сделали невозможное – за одну операцию полностью вывели из твоего организма всю эту дрянь, да еще и избавили от тяги к ней. Медицина на грани фантастики, что и говорить.
- То есть, - медленно начал Рик, - я больше не наркозависимый?
- Угу. Ты не думай, что все это просто так. Такер давно хотел видеть тебя снова в строю, но, как и я, считал, что ты должен дойти до этого сам. Я же знала, что ты чертов наркоман, но не сообщала об этом капитану. Твою шкуру спасала. А в итоге оказалось, будто я тебе смерти желаю!
- Успокойся, зубастая ты белочка, - заметил Рик. – Это вовсе не означает, что ты и дальше должна со мною нянчиться.
- Как видишь, должна, - недовольно пожала плечами Елена. – Такер оторвал меня от расследований и приказал следить за тобой. Так что хочу, не хочу, а придется тебя охранять.
- Да, участи хуже врагу не пожелаю, - съязвил Рик.
- Рано радуешься, сержант. После этого ты мне ой как должен, не забудь. Я уж не говорю, что если бы не моя помощь, ты бы так и скопытился на крыше.
- Если бы ты не украла ампулу, все прошло бы нормально, - возразил Декард. – Ну, и что мне теперь делать-то?
- Как что? Вон, пакеты разбери, там ведь весь участок подарки передает. Газетки почитай. Ящик посмотри, в конце концов. В общем, отдыхай.
- О-ох. Я бы мог этим и у себя дома заниматься… - притворно вздохнул Рик.
- Я обратно на пост, - сказала Елена. Она уже почти закрыла дверь, как вдруг ожила рация:
- Всем группам, всем группам, говорит капитан Такер. Всем быстро прибыть к бару «Ночной сверчок», что на пересечении улиц Освободителя и Руфуца. Код – сто сорок четыре, «Самозванка».
Лицо Елены окаменело, одна руки уже заряжали пистолет. Декард тоже не мог поверить в услышанное:
- Неужели… наконец-то нашли Сабрину? – медленно проговорил он.
- Видимо. Но тебя это не касается. Остаешься здесь и отдыхаешь, ты понял меня?
- Ну уж нет! – уперся Рик и, вытаскивая из груди штекеры, поднялся с кровати. – Раз Такер хочет, чтобы я вернулся в строй, я начну возвращение прямо сейчас.
- Ладно, как хочешь, - пожала плечами Елена. – Только трусы сначала надень.