Москва-Вильнюс
- А вы сами-то верите в привидения? - спросил лектора один из слушателей. - Конечно, нет, - ответил лектор и медленно растаял в воздухе.
Правдивая история
Очень хорошо начало. Картинка с уезжающим в туман поездом и стройная фигура девушки в черном пальто стояли перед глазами весь рассказ. Сон: зыбкий, легкий, призрачный, вечно ускользающий, как мечта...но окунешься в него, и нет пути назад. Мгновение - и ты в Стране Чудес. Перед тобой Абсолем и Чеширский кот. Их можно узнать в разных обличьях.
Весь рассказ словно пропитан туманом и некой мелодией, состоящей, может быть, всего из одной ноты. А может и нет ее, этой мелодии. Только кажется, что слышишь ее краем уха. И до самого финала не ясно - есть она или ее нет. Очень хотелось, чтобы была. Но финал лишил иллюзий.
Главное в рассказе вовсе не герой и даже не происходящие с ним...сновидения? А сам сон. Который показался ему привлекательней реальности. И вот он обречен на вечные чаепития и вечный ускользающий от него поезд с недостижимой и желанной целью...
Девушка, которая умела рисовать.
Тень, знай свое место!
Е. Щварц
Еще один наполненный аллюзиями рассказ. Элиза, костер, ведьма, лебеди... Словом, сказка. Но сказка какая-то неправильная. Элиза не кричит: "Я невиновна!", то ли сама не знает, так ли это, то ли знает, но не хочет признавать. Или она хочет быть виновной, устав от бегства.
Она умеет рисовать - но, может, это все, что она умеет? Ее любовь, ее сострадание такие же черно-белые, как и рисунки. Единственные цветовые пятна в рассказе - глаза кота, которые потом сливаются с солнцем и небом. И черный, трафаретный силуэт Людвига. Но имеет ли цвет сама Элиза со своим нарисованным сном?
Элиза в сказке до последней минуты вяжет рубашки из крапивы, здесь же рисует, рисует как можно больше, и это уже похоже на ненависть. Или на желание убедить саму себя, что жизнь прожита не зря?