Погода была отвратительной. С самого утра ливень заливал весь Марн, периодически сменяясь градом. Гром сотрясал даже непреступные стены Крепости Марноста. Яростные молнии уже успели подпалить не один десяток крестьянских лачуг и величественных особняков знатного люда. Огнара была не в духе. Богиня гневалась. Шёл последний день ультиматума. Если до наступления полуночи Кристалл не будет возвращён в Храм Возрождения, Марн ждёт незавидная участь. И даже орды Тумса и Орндейла были ничем, по сравнению с той мощью, которую королевству придётся испытать на себе, если реликвия не возвратиться на место.
Онрик ликовал. Какие-то жалкие десять часов и его грандиозный план осуществится, и тогда он поквитается с ненавистным Хельмудом. Тогда этот надменный венценосный глупец поймёт, что значит оскорблять Турада и его верховного жреца. Когда та, которую он назвал величайшей из богов, будет насылать на его несчастное королевство бурю за бурей, когда армии захватчиков будут сжигать его города и топтать посевы, он улицезрит истину. Он поймёт, как он ошибся, выбрав Богиню Возрождения, а не Властителя Душ покровителем Марна. И тогда он приползёт на коленях вымаливать прощения. Он будет клясться в вечной верности Тураду и призывать Серого Бога заступился за его измученную землю.
Тогда весь Марн увидит могущество Владыки Мира Ушедших и мощь его первого жреца. Онрик ликовал.
Внезапно его взор упал на маленькую точку появившуюся на горизонте. С каждой секундой она увеличивалась в размерах. Минута-вторая и вот уже можно было разглядеть силуэт всадника. Он мчался сквозь шторм. Ветер и дождь не щадили его, но рыцарь (а это был именно рыцарь) не обращал внимания на гнев природы. В сполохе молний его доспехи сверкали, особенно герб, нанесённый на них. Страж Марна! Ошибки быть не могло. Онрик не верил своим глазам.
- Нет! Нет!!! Это не возможно!!! Этого не может быть! – прокричал жрец. Но как бы он не отрицал очевидного, в глубине души он понимал, что проиграл. Всадник скакал с Севера. Его одежды были испачканы глиной Аруанских болот, которую даже ливень не мог смыть. Он был в Цитадели. Он был у проклятого колдуна. И то, что он так спешил назад, говорило лишь об одном. Сомнений быть не могло.
Жрец Турада отошёл от чаши, в которой наблюдал проклятого рыцаря. Быстрым шагом он миновал пространство комнаты. Резким движением сбросил на пол с десяток книг, закрывавших доступ к тайнику. Мгновение он провозился с хитроумным замком, после чего вытащил из потайной ниши кольцо с агатом. Не медля, жрец надел золотой кружок на палец и направил свой разум за многие мили от своего скромного храма в марнийской столице.
- Даракис!!! Даракис, ты слышишь меня? Даракис!!!
Колдун не ответил. Онрик помрачнел. Могла быть лишь одна причина тому, что маг не отозвался. Всё кончено. Он мог бы попытаться остановить Стража, но тот был под защитой Реликвии. Какие бы козни не подстроил жрец Ушедших, ни что не смогло бы задержать воителя. А атаковать напрямую означало выдать себя, и тогда ни о каком триумфе и речи быть не могло. Всё кончено.
Онрик снова подошёл к чаше. Он провёл рукой над гладью воды. Теперь он мог видеть лицо рыцаря. Лицо, которое жрец Мёртвых поклялся запомнить навсегда. Запомнить, чтобы отомстить.
***
Спаситель Марна – именно так меня стали нынче величать. Герой. Бесстрашный рыцарь, в одиночку. сумевший сокрушивший великого Даракиса. Да уж, герой. Я клялся и божился, что мне просто повезло, но разве кто мне поверил? Да и могли ли мне поверить?
Я не помню, как проделал путь от Цитодели до столицы, как смел стражников на воротах, как пробился сквозь ряды закалённых в битвах ветеранах, стоявших на страже Храма Возрождения. Лишь потом мне рассказывали, как я ворвался в главный зал храма, и гордо предстал пред Богиней, которая в ту самую минуту собиралась обратить в прах моего короля и его королевство вместе с ним. Мои мысли были там, в Пустошах, где стояла одинокая Цитадель, где лежало мёртвое тело моей возлюбленной. В тот миг я не ведал страха. В этом мире лишь страх смерти был самым страшным. Но меня смерть не пугала. Больше не пугала. Я был мёртв. Моё тело стояло в центре величественного храма Огнары и протягивало строптивой богине её реликвию, но моя душа навеки осталась в башне Даракиса. Там, где погибла Аливен. Ненаглядная Аливен. Единственная любовь всей моей жизни.
Поэтому, когда в храм влетел Рухал, маршал Марна и объявил, что Тумс перешёл границу, я, не задумываясь, вызвался вступить в бой. Надежда на то что я обрету в том бою свою смерть, гнала меня вперёд, навстречу опасности. Но мечтам не суждено было сбыться.. Огнара не желала моей смерти. Напротив она решила защищать меня.
Мне поручили командование всадниками. Новоявленный герой Марна должен был стать тем стягом, за которым пойдут в бой отважные рыцари королевства. Так и произошло. Битва на Линденских холмах была страшной.
Грязь стала алой от крови, окропившей её. Бой шёл весь день. Чаша весов качалась то в нашу сторону, то в сторону врага. И так могло продолжаться ещё долго, пока я с горсткой рыцарей не налетел на короля Пираса, властелина Тумса, повелителя Восточных Земель. Это был чистой воды случай. Нас отрезали. Ряды наши уменьшались. И когда я повёл воинов на прорыв, то едва не врезался в алинарского скакуна Владыки Восточных Земель.
Жажда смерти вела меня вперёд. Но смерть в тот день обрёл Пирас. Сражение было выиграно. Выиграно благодаря мне. Лишившись короля тумсийцы отступили.
Снова герой.
Когда наша армия вернулась домой с победой, первым делом я попросил у Хельмуда дозволения удалиться из города. Всеобщий почет и слава угнетали меня. Но Марну нужен был герой. Символ величия и несокрушимости королевства. И этим символом суждено было стать мне. Пришлось остаться. Пришлось во имя моей страны.
Орндейл так и не осмелился начать войну. Ведь разве можно сокрушить армию, в чьих рядах бьётся Рыцарь Огнары. Да-да, меня стали называть и так. Сама Лидея, высшая жрица Богини нарекла меня так, возвестив народу о том, что на мне лежит благословение Повелительницы Зари, и до тех пор, пока мой меч стоит на защите королевства, ни одному врагу не покорить нас.
Герой Марна. Забавно, а ведь истинный подвиг это не битва с врагом на поле брани, а необходимость томиться на приёмах, в тот час, когда жаждешь покоя и уединения. Увы, но такова цена славы. Слава. Как же я ненавижу её. Она отнимает у тебя время, она приковывает к тебе внимание. А ещё она порождает зависть.
Рухал был великим полководцем. Долгие годы он командовал армиями Марна и лично возглавлял Стражей, в чьи задачи входила охрана короля. Великий воитель, так же не посрамивший своего имени в битве при холмах. Он был любим и уважаем. Его заслуги признавались людьми, но признания богов он так и не снискал.
Тридцать лет он верой и правдой служил королевству, но при этом всегда оставался в тени. Балту Молот, Эжен Мечник, Гурн Ловкач, Кид Быстрые Руки и остальные Бесстрашные давно обрели бессмертие в песнях и легендах, а за Хмурого маршала, как прозвал люд Рухала, никто даже выпить не хотел в час великой попойки. Разве мог бы кто подумать, что мрак может поселиться в его гордой душе.
Хмурый сразу дал понять, что мне он не рад. Вначале он затребовал трибунала, для своего солдата осмелившегося покинуть распоряжение части без разрешения. Получив же твёрдый отказ от короля, подкреплённый моим повышением до капитана, не отчаялся, а начал искать всё новые и новые способы опустить меня на землю. То отсылал меня в отдалённые провинции, для борьбы с «полчищами расплодившихся воров и разбойников», по факту насчитывающих целых пять человек, то направлял охранять порядок на выступлении бродячего цирка. И при каждой нашей встрече стремился показать мою ничтожность.
В чём-то он был прав. Ведь это он по праву должен был носить звание героя, а не я. Но боги решили иначе. Любой другой бы смерился с волей богов, но не Рухал.
Три дня назад я возвращался домой после сопровождения посольства дуринов. Это самое отвратительное поручение из всех существующих. Грязные карлики, жившие в Зубастых горах, были просто омерзительны. Они выглядели мерзко, они вели себя мерзко, а ещё они мерзко воняли.
После того, как «послы» были препровождены к границе, где их ждал свой эскорт, мы потом пол дня пытались отмыться от вони в одном из попавшихся на пути озёр, но с таким же успехом можно пытаться попасть в Луну из лука. Впрочем, я отвлёкся. Итак, мы возвращались с границы. До Марноста оставалось не больше пары миль, когда нам на встречу вышел отряд хорошо вооружённых Стражей под предводительством Рухала. Я ожидал очередного дурацкого поручения, но в этот раз я ошибся.
Воины Хмурого тут же окружили нас, не оставив пути к отступлению.
- Лорд Миритин, - с довольной ухмылкой заговорил Рухал. – Именем короля Хельмуда IV вы арестованы по обвинению в покушении на короля и попытки государственного переворота.
Я чуть с лошади не упал. Ничего более безумного я в жизни не слышал.
- Лорд Рухал, это шутка, я полагаю?
- Отдайте свой меч и следуйте за мной, - вполне серьёзно продолжил маршал. - И без шуточек. У меня приказ не церемонится с вами в случае, если вы решите оказать сопротивление.
Мои спутники потянулись к мечам и явно не для того, чтобы сдать их. Нужно было действовать. И действовать быстро.
- Хорошо, лорд маршал, я подчинюсь вам. Уверен, это какое-то недоразумение.
В ту же минуту меня разоружили и заковали в кандалы. В город я вошёл пешим, вслед за кобылой Рухала, к которой и был привязан.
К несчастью обвинения не были шуткой. Группа заговорщиков с криками «За короля Миритина» атаковала королевский дворец. Среди заговорщиков оказались Стражи. По большей части те, кто находился в моём подчинении. Была страшная драка. Заговорщики потерпели поражение. Большинство из них было убито, выжившие же все как один показали на меня, как на организатора мятежа.
Вот так всегда бывает. Вчера ты никто, а сегодня ты герой. Но уже завтра, тебя вновь могут смешать с грязью. Миритин Герой моментально превратился в Миритина Предателя.
Я мог рассчитывать только на Лидею, но как выяснилось, высшая жрица за день до нападения, отправилась навстречу к Богине, а её преемница Валисет не получив знака от Огнары не осмелилась вмешиваться.
Суд был скорым. Да и судом это назвать было сложно. Король, который ещё недавно меня боготворил, теперь же жаждал моей крови. Моя судьба была предрешена. Казнь назначили на полдень завтрашнего дня. Тем самым в распоряжении оставались почти сутки, но что с того. Народ, который ещё неделю назад с восхищением произносил моё имя, сегодня использовал его как бранное слово.
Под вечер дверь в мою камеру распахнулась. Это был Рухал. Он одиноко стоял в проёме в тусклом свете факела, который он держал в руке.
- Глупый мальчишка, - маршал, наконец, соизволил заговорить. – У тебя было всё, но тебе оказалось мало. Ты захотел большего. Королевской короны возжелал, зарвавшийся юнец.
- Большего! – рассмеялся я, несмотря на боль в разбитых на допросе губах. - Ты слеп Рухал. Единственное чего я желаю – это того, чтобы она была жива. Это всё чего я жажду. А корона мне без надобности.
Маршал молчал. Долго молчал. Затем снова заговорил.
- Твоя смерть принесёт больше вреда, чем пользы. Жрецы Огнары молчат. Верные мне люди говорят о том, что причиной тому молчание самой Богини. Армия расколота. Многие из тех, кто бился рядом с тобой в холмах, готовы взбунтоваться в случае твоей казни. Народ опасается, что слова Огнары станут явью. Ведь мир в королевстве будет до тех пор, пока ты стоишь на защите его. Покайся. Моли о прощении в час казни, и король простит тебя.
- Покаяться в чём? В том, чего я не совершал? Очнись же ты, наконец, я не причастен к заговору.
- Не глупи Миритин. Ты поставил всё на кон и проиграл. Но в этой партии разыгрывается не только твоя жизнь. Попроси у короля прощения. Он пощадит тебя. Он обещал. Ты будешь выслан, но ты будешь жив.
- Ты так ничего и не понял, Рухал. Жизнь не имеет для меня значения. Я ни чем не запятнал своего имени. Мои поступки, как и помыслы всегда были чисты. И я, не страшась, могу предстать перед судом Богиней. А потом, я воссоединюсь со своей Аливен.
- Чисты? Двадцать человек, все кто выжили в ту проклятую ночь, поклялись, что именно ты послал их штурмовать дворец. Отрицать этот факт бессмысленно.
- Отказываться от правды ради лжи, вот истинно бессмысленный поступок. Я не делал того, в чём меня обвинили.
Рухал снова надолго замолчал. Пару минут он изучал меня, после чего вышел, лязгнув тяжёлым засовом. Спустя час я заснул.
Проснулся я оттого, что кто-то тряс меня за шиворот. Открыв глаза, я увидел Лодвига своего оруженосца. Помимо него в камере было ещё двое. Но различить кто они такие я не смог. Их лица скрывали чёрные плащи.
- Милорд быстрее, нам нужно отсюда выбираться, - прошептал Лодвиг, снимая кандалы.
- Лодвиг, что ты тут делаешь?
- Спасаю вас, милорд.
- Эй, вы там, поживее, скоро будет смена караула, - из коридора послышался голос сержанта Валитора из моего отряда.
- Мы уже скоро, - ответил голос капрала Рипила.
- Вы что совсем с ума сошли!? – прокричал я на всю темницу.
- Тс-с-с!!! – дружно отреагировали все присутствующие.
- Капитан, мы вас вытащим, - снова подал голос Рипил.
- Какой ценой? Вы хоть понимаете, что сейчас вы совершаете преступление против короны.
- Ещё как понимаем, - подал голос второй человек в камере, но и вашей смерти мы допустить не можем.
Старина Никалс. Мы вместе с ним рубились в холмах. Плечом к плечу. Такое не забывается.
- Если я уйду, то признаю свою вину!
- А если не уйдёте, то вас казнят, - вставил слово Лодвиг.
- Парень прав, - поддержал его капрал. Невиновность лучше доказывать, будучи на свободе, а не под мечом палача.
Мои друзья были правы. Правы как никогда.
Два часа спустя мы сидели с комнате какой-то лачуги в нижнем городе, и думали, как поступить. Как оказалось, в этом мире у меня много друзей. Два полка и около трети Стражей были готовы в случае провала операции Валитора отбить меня и стражи и вывести с эшафота, сейчас же они ждали приказа, моего приказа. И они получили его.
Два дня город гудел от вести о побеге. Стражи прочёсывали улицы и дома Марноста в поисках меня, но параллельно велись другие поиски. Воины и торговцы, уличные попрошайки и вельможи, воры и аристократы, все те, кто знал, благодаря кому их город всё ещё стоял нетронутым искали истинных виновников недавних событий. Тот, кто затеял это представление, был хорош, но даже он не смог оборвать все нити.
И вот я под предводительством пяти воинов стоял у ворот храма Турада. Всё что удалось нам найти, указывало на то, что ответы нужно искать за ними - в стенах святыни.
Никалс одобряюще похлопал меня по плечу. Пора.
Я обнажил клинок. Остальные последовали моему примеру. Врата храма были открыты. Мы, не страшась, вошли внутрь и…ничего. Обшарив все этажи священного места, никому из нас так и не удалось ничего и никого найти. Тупик.
Но вмиг когда отчаянье стало одолевать нас, сквозь окно ударил лунный свет. Он осветил стену и то чего увидеть раньше мы не могли. Проход. Он был запечатан магией, но сила Богини открыла его для нас. Огнара не забывала тех, кто оказывал ей услуги. За аркой прохода была лестница, ведущая куда-то вниз. Взяв факелы, мы двинулись навстречу мраку.
Внизу был длинный, освещённый центре, зал, уходящий в пустоту. Велев не разбредаться, я повёл своих воинов навстречу неизвестности. Когда мы практически добрались до середины зала, нам навстречу вышли создания чуждые миру живых – неумершие. Целая армия скелетов обступила нас.
- Во славу Онгары!!! – прокричал я и ринулся в бой.
Не мёртвые легко крушились сталью меча, но их было много. Слишком много.
- Во имя короля!!! – прокричал кто-то из-за спины. В следующий миг десяток Стражей во главе с Рухалом врезалось в ряды нежити. Теперь уже живые диктовали условия игры.
Десять минут спустя скелеты грудой переломанных костей валялись на камнях пола.
- Ну, вот я и нашёл тебя, предатель! – радостно провозгласил маршал. - Сдавайся!
Мы стали кругом.
- Не в этот раз, Рухал!!! Тот, кто подставил меня близко. И сегодня я доберусь до него.
Мы были готовы скрестить клинки, но тут послышалось отвратительное клацанье, разносимое эхом по всему подземному комплексу. Рыцари, ещё миг назад готовые всадить друг в друга клинки, теперь же стали единой стеной, плечом к плечу и с нескрываемым страхом всматривались в неосвещённые ниши, откуда и доносился жуткий звук. Он становился всё громче и громче, и вот пред нами предстали Костяные Жнецы. Чудовища, порожденные силой Турада. Неумершие твари, ростом добрых три метра с лезвиями вместо рук и остовом из окаменевшей кости. Их глаза пылали зелёным огнем.
- Что это за демоны? – Страж, задавший этот вопрос, испуганно смотрел на приближающуюся нежить.
Пять Жнецов вошли в круг света.
- Что теперь, маршал? – спросил другой Страж у своего командира.
- Я думаю, - только и смог ответить Рухал.
- Да что тут думать, - вмешался Валитор. – Надо уничтожить этих тварей.
- Да, - поддержал его Лодовик.
- Тогда чего мы стоим? Вперёд, во славу Огнаре!!! – прокричал я и бросился на монстров. Мои соратники последовали за мной.
- Вперёд!!! – прокричал Рухал, и Стражи также вступили в бой.
Справится с Жнецами было сложней, чем могло показаться. В первые же мгновения двое рыцарей отлетели в сторону, да так и остались лежать. Воины дрогнули, но тут на нежить, убившую людей напали мы. Я и Рухал. В тот миг мы бились вместе. Бились, будто всю жизнь сражались в паре. Он наносил удар, я парировал. Он прикрывал меня, я атаковал. Пять томительных минут и первый Костяник был разбит. Это стоило мне топора, который я обычно держал вместо щита, и собственно щита маршалу, но мы победили. Оставалось ещё четверо, но, увидев, что неумерших можно сокрушить, остальные рыцари тоже вступили в бой.
Закипела схватка. Люди наскакивали на неповоротливых монстров, наносили удар и отбегали, давая возможность атаковать другим. Эта тактика приносила свои плоды. Ещё двое Костяников лежали грудой обломков. Тут Рухал споткнулся. Он неуклюже шлёпнулся прямо перед Жнецом. Тварь склонилась над ним, готовая распороть его плоть. Верные ему рыцари бросились на помощь, но их оттеснил второй Костяник. Шанс. В один миг избавится от ненавистного противника. И ведь никто не обвинит меня в его смерти. Всё что мне нужно лишь стоять и смотреть, как порождение мрака сделает своё чёрное дело. Рука-лезвие стала опускаться.
Рухал понял, что ему не спастись. Он видел в пылающих глазах не живого монстра свою смерть, и он был к этому готов.
Я отбил костяное лезвие в последнее мгновение. После этого пошёл в наступление. Несколько выпадов. Мне нужно было отогнать тварь от поверженного маршала.
- Вставай! – прокричал я Рухалу, но тот был столь поражён моим поступком, что так и остался лежать на камнях, непонимающе смотря на меня. Мне же приходилось туго, но тут подоспел верный Никалс. Вдвоём стало полегче, а через пару минут на нежить набросились и остальные, только что разбившие второго Костяника.
Когда последний Жнец был разбит, мы вернулись к тому, с чего начали. Впрочем, это было уже не совсем так.
Рухал стоял напротив меня, не зная, как поступить. С одной стороны я был его заклятым врагом, да вдобавок ко всему преступником. Тем, кто посмел покуситься на самого короля. С другой – он был обязан мне жизнью. Маршал определённо не знал, как поступить. На его счастья решения принять он так и не успел.
- А-ха-ха!!! – жуткий каркающий смех подобно раскату грома раздался в зале.
Вслед за ним, по залу пронёсся ветер, лишающий сил, Он повалил всех людей с ног. Всех, кроме меня. Богиня всё ещё защищала меня. Пока. Я остался один. Рыцари лежали без чувств, а может и мёртвыми.
- А я то уж начал сожалеть о том, что не смогу уничтожить тебя лично Спаситель Марна!
-Кто ты?! – я вертелся по сторонам пытаясь увидеть говорившего.
- Твоя смерть!
В следующий миг шаровая молния ударила меня в грудь, припечатав к стене.
- Ты помешал мне, мальчишка!
- Я даже не знаю, кто ты, – говорить было больно. Вся грудь полыхала огнём. - Как я мог помешать тебе?
- Ты убил Даракиса. У меня был такой чудный план, а ты разрушил его. Ничтожный мальчишка. Глупый мальчишка.
Очередной разряд полетел в мою сторону, но я сумел увернуться.
- Но всё это уже не важно. Как видишь, мой новый план оказался даже лучше предыдущего. Устроить заговор было не сложно. Разум людей не в силах сопротивляться воли моего господина. Он так легко поддаётся внушению, - снова послышался смех. – Что же потом? А? Потом начнётся хаос. Народ отвернётся от своего короля, армия предаст того, кто убил их кумира. При этом убил невиновного. Да-да, именно невиновного. Знаешь малыш, какая сила сильнее любого оружия? Я отвечу тебе – молва людская. По улицам уже пошёл слушок, что король сам устроил этот заговор, чтобы убрать того, кто стал народу милее его величества. Устранить соперника так сказать. Да ещё неожиданную кончину высшей жрицы припомнят.
Новый энергетический шар врезался в меня, выбив из рук меч. Меня всего трясло. Мозг с трудом соображал, а ноги отказались слушать. Я рухнул на колени и ждал конца.
- Начнётся смута, смута перерастёт в войну. Идеальный план. Осталось лишь устранить свидетелей. Тебя и этих недоумков, что смеют называться рыцарями.
- Зачем? – трясущимися губами произнёс я.
- Зачем? – переспросил голос. - Хельмуд оскорбил моего покровителя, выбрав вместо него эту суку Огнару. И теперь он поплатится за это. Как и ты, жалкое ничтожество, осмелившееся встать на моём пути.
Из ни откуда, предо мной, появился человек. На нём была ряса жреца Серого Бога, а в руках его тусклым алым светом мерцал ритуальный кинжал.
- Прощай Спаситель Марна! - жрец занёс кинжал для удара, нанести который, ему было не суждено. Лезвие меча пронзило тело Серого Служителя. Жрец захрипел, после чего упал на колени. Он хотел что-то сказать, но пронзивший его клинок, высвободившись из раны, вновь обрушился на свою жертву. Голова последователя Турада слетела с плеч.
Над телом поверженного врага, шатаясь, стоял Рухал. Он еле держался на ногах, тёмное волшебство было сильно, но маршал смог его побороть.
Воин протянул мне руку.
- Вставай приятель, хватит тут валяться, нам ещё королю на доклад тащиться.
- Нам?
- Конечно нам. Или ты думал, что я в одиночку буду отдуваться за случившееся, - воин улыбнулся.
Нам. Хитросплетения судьбы причудливы. Мы вошли в храм Серого Бога врагами, покинуть же его нам суждено друзьями. И что-то мне подсказывало, что преданнее друга мне не найти. Я улыбнулся Рухалу в ответ и схватил его за руку. Нас ещё ждало много работы.