Очередной удар пришелся по груди, ребра затрещали, но выдержали, острые шипы в нескольких местах пробили доспех, оставив на теле неглубокие, но болезненные рваные раны. Ты охнула, и на несколько секунд замолчала, восстанавливая силы для очередной строфы. Тьма рассеялась, открыв твоим глазам источник всех бед - костистого полудемона, пытавшегося под её покровом зайти к тебе со спины. Рассеялась - и ты увидела, что полчища врагов не уменьшаются, что никчёмный маг, теснимый обезьяноподобным дэвом, отступает, руки его окутывает тьма, прорезаемая багровыми сполохами, но он не может дотянуться до своего противника; что карлица, сумев прикончить ударом в спину одного противника, не смогла избежать когтей второго; что красноволосый так и не сладил с тем, кто наградил его порезом через весь бок, в то время как двое очнувшихся от чар колдуна бесов уже во весь опор несутся на воина; что только бледнокожему в полной мере сопутствует успех, и что еще одна обезьяна, противно хрюкая, собирается разорвать тебя в клочья. Да, на твой взгляд, света было еще недостаточно. Совсем недостаточно. Свет должен быть таким, чтобы глаза нечестивцев сами закрывались, не выдерживая его сиянья, пот испарялся прежде, чем успевал проявиться, пересохшие рты не могли вымолвить ни слова, чтобы кожа шла волдырями, кровь стучала в висках, чтобы они, теряя сознание, падали на землю ничком - и, желательно, не поднимались. Вот какого света желала Дарья.