|
Номер двадцать пять, двадцать шесть... а вот и родной двадцать седьмой. Дом, милый дом! Рин завалилась в номер, включила свет и посмотрела на часы. Как и ожидалось, досыпать уже поздно, надо собираться. До открытия ещё три часа, однако она уже успела усвоить, что на такие вещи лучше приходить раньше, а ещё лучше ещё раньше.
Свет в ванной не зажигался, а солнечных лучей было ещё совсем чуть-чуть, поэтому умываться пришлось в темноте, положив на полку телефон с включенным фонариком. Когда она уже вытирала лицо, в зеркале сзади мелькнула тень, будто кто-то загородил дверной проём. Рин резко обернулась, но сзади никого не было.
Уже через пять минут она начисто забыла про это. Мандраж перед важным репортажем не оставлял места для чего-то другого. Проверить диктофон и фотоаппарат, в сотый раз посмотреть, в порядке ли документы, перебрать в уме вопросы, которые будет задавать, уронить сумку на ногу, попрыгать на одной ноге, чертыхаясь во весь голос...
Одеваясь, она обнаружила ещё один сюрприз. Одежда лежала немного не так, как раньше. Вот этот рукав явно не мог быть так откинут в сторону - она всегда аккуратно складывает свои вещи.
Времени обдумывать все странности уже не было. Она вышла из номера, заперла дверь. Взгляд упал на номер. "А ведь прямо за стенкой номер двадцать шесть - дважды тринадцать" - почему-то пришло в голову. Нет, Рин конечно не была суеверной, но все события последних суток... Не может ли быть, что... Дурацкая старая мечта, про которую она давно забыла, а теперь вдруг вспомнила...
Но времени думать об этом тоже не было. Она пулей слетела вниз, и через десять минут уже сидела в такси, мчащем к галерее.
|