Скрытый текст - Ахилл:
 |
- Да что же это за тварь?! Бегите, мэтр, бегите же! Я его задержу!..
Какой-то тощага в нелепой хламиде мечется надо мной. Он тычет в мою сторону тускло поблескивающей штуковиной странной формы - это придает парню уверенности. Кто это? Где я? Почему так больно дышать? Что за жестокий белый свет режет глаза? Почему над головой каменный свод пещеры?
Запястья притянуты ремнями к какому-то камню. Как и щиколотки, и талия. Ремни прочные, а вот их крепления нет. Тощага наставляет оружие на мою голову – его руки трясутся,– и раздается оглушительный грохот. Эхо гуляет под сводами. Удар огромной силы отбрасывает меня обратно на камень: на миг перед глазами возникает отблескивающая серебром темно-красная струйка. Кровь закручивается воронкой и втягивается обратно. Поднимаюсь, попутно вырывая удерживающий середину тела ремень. Парень окончательно зеленеет и медленно ползет к стене. Лопаются ремни на щиколотках…
|
Осматриваюсь. Рядом с камнем, на котором меня держали, сиротливо притулился маленький столик. На невероятной белизны полотне разложены причудливые инструменты светлого серебра. Лампионы, по яркости достойные соперничать с колесницей Гелиоса, освещают предметы, о предназначении которых я даже подозревать не могу. Как я сюда вообще попал? И куда это – сюда? Вопросы, вопросы. Я не привык гадать. Но и принимать все как есть я тоже больше не хочу. Морщась от боли, в два шага оказываюсь перед поскуливающим хиляком. Он обнимает себя за плечи и раскачивается...
...С досадного случая, когда я чуть не стал крысиным базилеем, прошло несколько дней. Как я и думал, лишившись предводителя, серое воинство не смогла претворить задуманное в жизнь. Было ли мне неловко за невольное предательство? Нет, не думаю. Мое место среди людей. Так я решил сам, пусть и одинок в своем решении. Прометей победил – люди распрощались с Семьей, когда полукровки погибли под Троей или после возвращения домой. Ушла их вера, дававшая Семье силу. Мне-то это только на руку, ведь никто не вспомнит меня истинного…
Примерно так текли мысли, пока я правил копье на открытой террасе позади дворца. На рассвете никто не потревожит – здешние обитатели привыкли спать чуть не до полудня, а потом трепаться и танцевать почти до рассвета. Я не стремился ни войти в их круг, ни стать среди них первым. Место правителя с людьми, а не с придворными лизоблюдами. Завершив работу, я поймал сверкающим бронзовым наконечником солнечный луч и проделал боевые движения, не отпуская его.
… И еле успел остановить наточенное лезвие у горла непонятно как подкравшейся старухи. Та плюхнулась на землю, запричитала и замахала руками. На голос из кустов появился старик и трое крепких парней – их взгляды не предвещали ничего доброго. А что я мог им сказать? В том-то и дело, что ничего. Поэтому продолжил упражнение, проделывая выпады и подсечки в связках, отсалютовал восходящему солнцу и только потом повернулся к пришлецам. Они никуда не ушли. Молодцы больше не глядели волками, видно, старшие утихомирили. И славно. Обойдемся без ненужной крови.
Первым заговорил старик. Он мял в руках серую шапку и избегал поднимать взгляд от земли, но речь его не была униженной или подобострастной. Отдаленная деревня отправила этих людей просить заступничества от неведомого врага. А что же наместник от базилевса? Посмеялся и отказал. В шею таких гнать надо. Первым делом объеду все владения. Сам. А потом уже и послушаю, что наместнички во дворце говорить станут…
Когда старик умолк, я дал знак говорить остальным. Понятно, отчего их у наместника слушать не стали, очень уж рассказы разнятся. Старик волка огромного в овраге встретил, еле ноги унес; бабка – гиганта косматого у края того же оврага со спины видела; а парням нимфа обнаженная (как водится) явилась да покрасивей самой Киприды. И только хотели они заговорить, чтобы склонить к известным утехам, как заметили у прелестницы зубы в два ряда. И на лице, и аккурат в низу живота. Сами не помнят, как под покровом тумана из того оврага выбрались.
Твари разные, а вот овраг, похоже, один на всех. И каждый раз в предрассветном тумане, или после заката дело было... Велел посланникам показать дорогу, а сам размеренным шагом пошел рядом со скрипучей телегой, влекомой печальным мухортым одром. Не место воину в крестьянской повозке. И не в навозе, каковой в ней могли раньше возить, дело. Как не место крестьянину на боевой колеснице. Просто каждый должен делать свое дело. Если служитель Ареса и встанет за плуг, то взойдут на его поле только драконьи клыки. И ничего хорошего в прошлый раз не получилось.
В деревню мы прибыли почти на закате. От нехитрого угощения отказался, лишь зачерпнул шлемом воды из деревенского колодца. Один из парней вызвался проводить к самому оврагу, хотя голос его дрожал и срывался. Храбрец. Из таких, могущих перебороть страх, получаются славные воины. Тропа виляла среди ухоженных полей. В Аттике не бывает таких высоких золотых колосьев – даже наконечник моего копья еле возвышался над ними. Благословенный край. Наверно, земледельцы здесь водят особую дружбу с Хлоей.[1]
У оврага посевы как отрезало. Ближайшие к его стенам стебли были заметно ниже, а сами колосья – тощими, плохо завязавшимися. Такое не бывает от обычных сквозняков из низины. Ярко-синие цветы, которые то тут, то там мелькали среди поля, лежали на земле полуистлевшими былинками. Не было видно и маленьких певчих птичек, прежде то и дело вспархивавших из-под ног. Проводник остановился и повернулся ко мне. Кланяясь, он бочком протиснулся мимо и помчался обратно – только пятки засверкали. Я пожал плечами и осторожно двинулся дальше. В синеватых сумерках тропа была слабо различима. Роса оседала на травинках, на моем панцире – скоро станет прохладнее. Значит, сойдет туман.
Я не сразу понял, что уже не один.
Шорох, шелест, треск сухого бурьяна – то впереди, то сзади, то с боков. То дальше, то ближе. Ты ли шутишь, Эхо, играя по привычке чужим шумом? Нет. Слишком уж не похожи звуки на мои шаги. Я взял копье наизготовку, и стал вглядываться в сгущающуюся темноту. Зеленоватый туман полз навстречу. Странно, в нем мне послышался плеск далеких волн, резкий запах моря. Крики. Женские крики. Снова в прибрежных скалах меня ждет прикованная дева.
 |
Бросаюсь вперед – странно, вода шуршит точно как высокая трава, - тело радуется предстоящей потехе. Гребень на спине топорщится, овеваемый ночным ветром. Замечаю сбоку и поотдаль две копошащиеся фигурки, переливающиеся лазурным, зеленым и багрянцем. Сейчас позабавлюсь! Меня может выдать только движение воздуха и еле слышный скрип чешуи. Обхожу их по кругу, так, чтобы людишки оказались в кольце. Если захочу закончить, достаточно будет просто сжать кольцо…
|
Появляюсь между деревьями и скалюсь, глядя, как они вскакивают и начинают судорожно трясти руками. Наверно, они кричат, но я ничего не могу слышать. Людишки мечутся в ловушке, отскакивая, когда натыкаются на мою броню. Земля дрожит от их топота. Щекотно. Одна из фигурок падает и замирает, а вторая потрясает каким-то синеватым предметом. Пора заканчивать игру. Что-то попадает мне в рот и тут же мягко наваливается темнота.
Своды пещеры. Резкий свет. Где то море? Где та, что была предназначена мне в жертву? Это снова произошло? Я ничего не понимаю. Я ничего не помню. Утро, посланники из отдаленной деревни. Дорога. Вечер, тропа через золотое поле. Овраг. Туман. Поднимаю ладонь к лицу. Океанской синевой отливает чешуя, длинные когти, способные располосовать на части даже быка… То же и с ногами. Теперь нет нужды гадать, отчего так напуган тот человек в дальнем углу. Но ведь я могу слышать! Второй глух к мольбам, проклятиям и речам смертных, он слышит только дрожь земли и движение вод. Значит, я не…
Но что же заставило меня стать этим, вторым, пусть и на время? Трехтелая ли своей властью забрала меня и погрузила в мрачные воды Ахерона? Нет, это невозможно. Стереть память не ее силах. Значит, тут что-то иное. Туман. Все дело в том зеленоватом тумане.
Я с силой бью хвостом по полу и рычу на скорчившегося в углу человека «Кто ты такой?» Зря. Тощага обмяк и закатил глаза. Слышу шаги позади и, не глядя, сметаю крадущегося. Пришелец немолод, он тяжело дышит. В руках его какой-то крупный светящийся камень. Прижимаю старика к стене и давлю его талисман двумя когтями. «Не на того напал, старик. Скажи, кто ты и что тут делаешь и можешь остаться в живых.» Смотрю ему в глаза. Долго. Обычно смертные не могут выдержать взгляда второго и два биения сердца, этот же оказался крепким. Но и его глаза обессмысливаются, и старик начинает свою повесть.
Один базилей очень хотел стать великим. Он решил собрать все окрестные земли под свою руку. Но силой оружия он не преуспел, тогда решил действовать колдовством. Позвал базилей самого умного своего колдуна и велел сделать его войско непобедимым. Но самый умный колдун только губы скривил, потому что знал, что не бывает непобедимых воинств. Базилей гримасу заметил и велел сбросить заносчивого колдуна в самый глубокий колодец. Тогда пришел к нему ученик самого умного колдуна и попросил сроку пять лет. Сказал он базилею, что войско и впрямь нельзя сделать непобедимым, зато можно сделать слабыми и трусливыми войска врагов. Базилей обрадовался и сроку ученику отмерил три года и ни днем больше. Зато и награду посулил истинно базилейскую. Или серебра сколько на своем горбу унести сможет, или место в глубоком колодце рядом с учителем.
Стал тот бывший ученик травы колдовские изучать. Одни людей врачуют и радуют, а другие совсем наоборот. Одни зрение возвращают, а от иных и такое увидишь, чего на самом деле нет. От одних видения Блаженных островов, а от других и Тартар за счастье будет. И сами-то люди разные – кто мышей боится, кто змей, а кто базилейских мытарей только и долгов. Вот к исходу третьего года только стал он нужные составы нащупывать, как слухи по округе пошли, а там и я в гости пожаловал. Да от тумана его травяного вторым стал – насилу старик с племянничком живы остались. Хотели меня во славу колдовских наук по косточкам разобрать, но не вышло.
Все честно старый колдун рассказал. Может и хотел бы что-то скрыть, но не смог. Вынес его с племянником наружу и отпустил на все четыре стороны. С базилеем его еще поговорить нужно будет, конечно. А вот вертеп колдовской оставлять в сохранности я не обещал. «Помоги, мать! Услышь меня! Отзовешься ли, дед? Отпустите водные жилы, пусть станет озеро подземное на месте пещеры!»
Тихо-тихо заструилась по загаженному ядовитыми отварами полу темная вода. Словно леденящая лапа поднялась она из колодца в центре залы – и вот закачались плошки, поплыл столик, зазвякали на нем неведомые приборы… Вода сковала мои ноги нежным панцирем. «Пойдем домой. Елена ждет тебя. Пойдем, тебе не место среди людей, сын. Просто покорись и увидишь, как стало легко. Тебе уготована не такая судьба. Покорись ей, сын!» Нет, мать. Я не вернусь в глубины. Не так. Время не пришло. Люди не звали тебя. Меня не нужно смирять материнской лаской. Я не второй! Я сам себе хозяин! Я человек, и хочу быть человеком! Шаг. Еще шаг. Как легко скользило сквозь воду тело второго, и как же теперь тянет на дно бронзовый панцирь! Оттолкнуться копьем. Еще. Еще. Плыви по коридору, сын Пелея, где-то там должен быть выход. Грудь горит от нехватки воздуха.
…- А я смотрю, тонет никак, касатик! Кто же в тяжести такой в воду-то лезет? Очнулся, очнулся Ахиллушко-то!
Я лежу на берегу, на краю золотящегося поля. Старая крестьянка, что пришла вчера во дворец звать на помощь, хлопочет рядом. При взгляде на меня ее лицо не искажает ужас. Бабка подает кувшин молока и краюшку странного темного хлеба.
- Кушай, сынок, чай уже второй день маковой росинки во рту не было!
Тропа обрывается в озеро. Оврага больше нет - за одну ночь его и пещеру колдунов-травников затопила вода из вскрытой подземной жилы. Страхам селян конец. Моим страхам тоже. Я сделал свой выбор. Я останусь с людьми.
Человеком.
[1]Хлоя – эпитет Деметры, означающий «зелень», «посевы»
Скрытый текст - Маркиз Пабло- Ушастый..: Чудовище, или…
- Господин граф, я ещё раз советую вам обдумать свой поступок, пока ещё не поздно.
По краям дуэльной площадки, оборудованной специально для таких целей в королевском саду, стояли напротив друг друга: маркиз, со своим секундантом Диего, и граф (давайте не будем упоминать его имени, так как он в нашей истории не более чем невзрачный дух), секундантом у которого пришлось стать канцлеру (никто другой не рискнул, зная какой скверный характер у маркиза и чем это может грозить в будущем). На ночной небосвод вышли две жёлтые луны Близняшки, осветив всё вокруг бледно-жёлтым светом. В руках дуэлянтов были полуторучные мечи.
- Ни каких поблажек этой жирной свинье не будет, - возмущённо проговорил граф и высокомерно задрал подбородок к верху. – Я не потерплю, чтобы это существо, - кивнул он презрительно на стоящую у края площадки эльфийку, к этому моменту убравшую с лица вуаль, - прибывало на приёме, как ровня мне – дворянину знатного старинного рода.
- Но ей позволил прибыть в качестве гости сам король, - попытался привести последний веский довод канцлер.
- Мне ваш король не указ. Я не его подданный, а только лишь гость. И почётный гость – заметьте! И в нашем королевстве, таких существ как эта самка держат в хлеву на ошейнике, и не допускают во дворцы вельмож, - граф взмахнул резко мечом, как бы обрубая все возражения канцлера.
- Напыщенный гордый индюк, - зло пробурчал канцлер, направляясь к маркизу, который как раз в этот момент весьма сосредоточено, обсуждал с Диего, что-то срочное, что передал ему посыльный, вбежавший в приёмный зал, как раз перед самой ссорой графа и маркиза.
- Маркиз, - смущённо улыбаясь обратился канцлер, после того как Диего и Пабло прервали свой разговор и дружно посмотрели на него, - не могли бы вы, ну, как бы это проще сказать…сильно не калечить, графа. Он представитель Большого Альбиона. А у них весьма сильный флот, и нашему государству союз с ними весьма не помешал бы.
- Возможно, канцлер, полчаса назад, я бы так и сделал, ради развлечения, но весть, которую мне принёс посыльный, сменила все планы. Теперь мне, обязательно, нужен труп этого ишака, - и маркиз сплюнул в сторону графа, нетерпеливо переминающегося с ноги на ногу, в ожидании поединка. – И чем скорее, тем лучше. Диего готовь свои магические порошки, или что там ещё у тебя припасено на этот случай, а я пока прирежу спесивого индюка.
- Ну, прям мысли сходятся, - пробормотал канцлер, наблюдая за тем, как маркиз не спеша направляется к центру дуэльной площадки.
- Вы это о чём, канцлер, - поинтересовался инквизитор, выуживая пару пузырьков из своей походной сумки.
- Да так, мысли вслух.
- Готовься умереть жирная свинья, - проговорил презрительно граф, приблизившись к маркизу, и принялся обходить его по кругу. – Вначале я сцежу из тебя весь твой жир, а затем перережу горло твоей ушастой самке.
В ответ на эти слова, наблюдающая за поединком Уррака, утробно и страстно заурчала, и подразнила графа своим красным раздвоенным язычком.
- Как много разговоров, граф, - поворачиваясь вслед за кружащим по кругу противником, с усмешкой проговорил Пабло, держа меч в опущенной руке, а затем, громко засмеявшись, крикнул эльфийке: - А ты похотливая шлюха и не надейся, на то, что я дам развлечься тебе с этим расфуфыренным фазаном. На сегодня оргии отменяются, мне нужен его труп.
Эльфийка дико засмеялась и выкрикнула: - Ухбей ехго рахди мехня мой пуххлик!
Граф вздрогнул от дикого эльфийского смеха, и замер на миг. И вот этого мига и хватило маркизу. Он резко вскинул руку с мечом, и метнул его как метательный нож. Блеснувший в воздухе клинок, вонзился в грудь графа, по самую рукоять.
- Так быстро, - только и фыркнул не удовлетворившийся видом поединка, канцлер. – Хорошо, что король не покинул приёма, ради вашей дуэли.
- А вот это зря, - проговорил маркиз, подходя к продолжавшему всё ещё стоять графу, и непонимающе глядящему на торчащую из его груди рукоять меча, - то, что произойдёт дальше, весьма бы позабавило Его Величество. Он ведь весьма падкий до всей потусторонней чертовщины, - маркиз выдернул меч из груди графа, и тот тут же рухнул наземь, а маркиз отошёл в сторону. – Диего тело графа полностью в твоём распоряжении. Надеюсь, я точно нанёс рану? Больше не надо дырявить этот мешок с костями?
- Точнее не бывает, - склоняясь над трупом, ответил инквизитор, и принялся поливать рану жидкостью из пузырька, и при этом бурчал себе под нос какие-то заклинания. Жидкость, попав в рану, задымилась, а затем из раны вверх ударил бледный тонкий луч, и вытянувшись в рост человека оборотился в парализованный призрак графа. Диего захихикал и плюнул в призрака, тот принялся расширяться, глядя на всё это безумными глазами.
- Портал готов, - только и сказал Диего.
- Мы вынуждены покинуть приём, - поклонился маркиз канцлеру. – Я получил известие, что в моих землях в Лигурии, завелась какая-то чертовщина, а более быстрого способа, чем через магический портал, добраться туда, нет. А подходящий по мощности портал, Диего может создать только благодаря призраку дворянина. А тут как раз этот, индюк подвернулся, - Пабло пнул сапогом мёртвого графа. - Ну, как, скажите, не воспользоваться таким подходящим моментом? Вот я его и упокоил. Мы не прощаемся надолго, канцлер. Портал будет держаться в течение шести часов, так что вы распорядитесь, тут, - маркиз кивнув на труп, - что бы этого жмурика, пока не передвигали с места.
- И ещё, - добавил Диего, обращаясь к канцлеру, после того как маркиз исчез в мареве портала, - поставьте здесь стражу, на то время пока мы не вернёмся. Портал настроен только на нас троих, так что если кто-то посторонний попытается пройти через него, то его просто распылит на мелкие частицы.
Эльфийка, а вслед за ней Диего шагнули в портал, и канцлер остался на поляне в одиночестве. Но он недолго стоял в онемении – и не такое ему приходилось видеть в своей жизни. Хлопнув громко в ладоши, он призвал слугу скрывающегося всё это время за деревьями…
- И давно это началось?
Пабло изучал город, лежащий у подножия холма, на котором высился его замок. Город был столицей провинции, которую пожаловал ему в правление, король Лигурии, за боевые заслуги перед короной. Провинция в себя включала огромный плодородный остров, парящий в Великом эфире, растянувшийся в длину и ширину на несколько сотен квадратных километров, покрытый холмами и растущими на них густыми лесами, деревья которых шли на постройку эфирных кораблей. Богатств этого острова, с его тремя весьма крупными торговыми городами, и несколькими десятками деревушек, и ещё парой малых островов в Эльфийской туманности, Пабло вполне хватало для его авантюрной жизни. Несмотря на свою комплекцию, он не мог усидеть долго на месте. Вот и сейчас, узнав, что один из его городов, постигла необычная катастрофа, он, наплевав на борьбу за трон и корону, отправился в свою провинцию, только ради того, чтобы разгадать загадку этого явления.
- Ты что оглох, старый болван, - рявкнул маркиз, на стоящего рядом с ним невысокого пожилого гнома, трясущегося и вспотевшего от страха. – Я тебя сделал мэром города, не для того чтобы ты тут изображал передо мной трусливую овцу. Что здесь творится, чёрт тебя раздери?!
- Из-звините, марк-киз – заикаясь и продолжая трястись от страха, пролепетал бледными губами гном, - н-но я-я н-не м-могу в-вынести т-того уж-жаса, к-который ис-сходит от эт-того ту-тумана.
- Всё ясно, - пробурчал, нахмурившись маркиз, и махнул рукой: - Убирайся отсюда, труслива скотина. - Гном с расширенными от страха глазами, поклонился маркизу, и шмыгнул по лестнице вниз. – И чтобы я тебя здесь больше не видел! Ты больше не мэр моего города! Убирайся к чертям собачьим, вообще с моего острова!
- Зря ты так с ним. Как я понял он тут совсем не причём, - процедил сквозь зубы побледневший Диего, изучающий густой белёсый туман, затянувший уже весь город, и расползавшийся по окрестностям вокруг него, и приближающийся к замку.
- О чём ты, - посмотрел на инквизитора маркиз, и удивлённо воскликнул: – Да что это с вами со всеми?! Трясётесь при виде этого тумана, будто овцы, завидевшие изголодавшуюся стаю волков.
- А это и есть всё, из-за этого проклятущего тумана, - проговорил бледный Диего, на лице которого выступили крупные капли пота, и продолжил, выдавливая с трудом из себя каждое слово: - Я, выяснил – этот туман появился сутки назад. В полночь дозорные с башни замка, увидели, как на город спустилось огромное бледное светящееся облако. Оно опустилось как раз на центральную площадь, и начало расползаться по всему городу. Жителей города, вмиг поднял с постели неимоверный ужас, и они, кто, в чём был, бросились вон из города. Страх, гонит всех от стен города, вплоть до животных и птиц, и чем дальше туман растекается, тем больше народа заставляет он, не собирая своих пожитков, убегать, куда глаза глядят. Люди попрятались, кто, где мог – по лесам, по дальним деревням. Но если эта зараза полезет и дальше, то не помогут и эти убежища. Начнётся поголовное бегство с острова. Туман надо остановить, во что бы то ни стало. Ещё немного и он доберётся до замка, и тогда, все кто здесь ещё остался, сбегут. Это сейчас он ещё далеко, и люди в замке чувствуют только малую толику того страха, которая исходит от него. Но ещё часа три, и всё будет кончено.
- Какие меры принимались, - нахмурившись и скрестив на груди руки, поинтересовался Пабло.
- Капитан твоих гвардейцев, лично возглавил конный отряд из двадцати бойцов, и отправился в сторону города. Когда до тумана оставалось около километра – всадники почувствовали давящий на них ужас, а лошади заупрямились и отказались категорически идти дальше. И ещё… - Диего вроде как смутился и замолчал.
- Ну что там ещё, - нетерпеливо спросил маркиз.
- Все до одной лошади… - Диего опять запнулся, а затем, хмыкнув, продолжил: - Обмочились.
- ЧТО?! – Пабло, расширенными от удивления глазами, уставился на бледного и сжавшегося в комок инквизитора. – Боевые скакуны, крушащие в боях своими копытами, черепа врагов – обмочились от страха?! Покрывшийся потом бледный инквизитор, только кивнул в ответ, а маркиз злобно зарычав, стукнул кулаками по каменному парапету.
- Ты бы потише злобствовал, - прошипел Диего, - и без твоих завываний, страх накатывает.
- Но, чёрт возьми, - повернулся к инквизитору, возмущённый маркиз, - мне-то не страшно! Почему?!
- Ты не охдин тахкой, - раздался спокойный голос эльфийки, поднявшейся в этот момент на площадку башни. – Я тохже не чухвствую к эхтому тухману ни кахпли страхха.
Пабло задумчиво посмотрел, на уже успевшую переодеться эльфийку. На ней был походный костюм: кожаные куртка и штаны - чёрного цвета, высокие сапоги-ботфорты на низком каблуке, на руках беспалые кожаные перчатки, а под курткой обтягивающая её две пары упругих грудей черная майка из гибкой и прочной плетёной кольчуги. И весь этот боевой наряд завершали, две висящие по бокам, на поясе, с чуть искривлёнными клинками, абордажные сабли.
- И почему я не удивлён, что мы с тобой сейчас отправляемся вглубь этой белёсой дряни, - хмыкнул задумчиво Пабло, сжимая и разжимая свои толстые пальцы рук. – И всё же ответит мне кто-нибудь - почему мы с тобой не чувствуем страха перед этим надвигающимся туманом?
- Вероятно, - проговорил задумчиво Диего, - во всём этом замешана эльфийская кровь. В ней видимо есть какие-то элементы, которые защищают организм, от пагубного влияния вируса страха, который распространяется благодаря этому туману. Возможно…
- Диего, - прервал его раздражённо маркиз, - давай ты свои научные излияния, будешь изливать где-нибудь потом, на каком-нибудь заумном совете бакалавров. Вкратце, как я тебя понял, эльфийка, имеет иммунитет к ужасу исходящему от тумана. Ну а причём здесь я?
- Неухжели ты захбыл, мой тохлстячок, - хищно улыбаясь, эльфийка страстно прижалась к Пабло, и поскребла коготком указательного пальца его второй подбородок, - мы с тохбой кхровные бхрат и сехстра. В техбе ехсть кахпелька мохей крохви, и эхто техбе дахёт преихмущество перехд нахдвигающимся тухманом, - и эльфика рыкнув, впилась зубками в мочку уха маркиза.
- Проклятая забывчивость, - утробно прорычал в ответ маркиз и, обхватив своими ручищами, игриво отбивающуюся эльфийку, усадил её на парапет.
- Может, отложите на потом свои плотские извращения, - ехидно заметил за спиной маркиза, трясущийся инквизитор, - в первую очередь надо разобраться с этим туманом, иначе я скоро обгажусь от страха, как те лошади, в прямом смысле этого слова, - Пабло и Уррака прервали свой страстный поцелуй и смеющимися глазами посмотрели на Диего. – Что вы так на меня уставились? Да, обгажусь, и ничего в этом смешного нет. Страх вот уже где, - инквизитор ребром трясущийся ладони провёл себе по горлу. – Так что ты,- Диего зло посмотрел на эльфийку, - отрывай свою задницу от парапета, - а ты, он перевёл взгляд на маркиза, - прекращай лизаться здесь с этой… - инквизитор сжал губы в тонкую линию, и закончил: - Нам надо выдвигаться к туману, время поджимает.
- А ты что, тоже с нами пойдёшь? - Пабло удивлённо посмотрел на решительно направившегося к лестнице инквизитора…
- Это не туман, а самый настоящий кисель, - выругался уже который раз, Диего. – В нём можно завязнуть как в болте. У меня уже вся ряса пропиталась этой гадостью.
- Заткнись, монах, - маркиз уже устал слушать жалобы инквизитора, - тебя никто не заставлял идти с нами.
- А если понадобится моя магия, что ты будешь делать,- ехидно поинтересовался Диего.
- Ладно, сдаюсь, ты нам нужен, но если ты хоть ещё раз пожалуешься, на этот чёртов туман, я на всё наплюю, и лично сам тебя придушу.
Туман и впрямь был липкий. От него исходил странный душный, тяжёлый запах тления и гнили, смешанный с запахом болота. Под ногами постоянно, что-то хлюпало.
- Лихорадка мне после этого похода точно обеспечена, - процедил тихо, так чтобы не услышал маркиз, Диего. – Да ещё и этот проклятущий зуд.
Перед самым выходом, он полностью обмазался кровью эльфа, одного из пяти сидящих в темнице замка. И как не странно его идея сработала. Покрытый слоем подсохшей крови, Диего перестал чувствовать ужас, исходящий от тумана. Но сейчас, когда они вошли в этот вонючий кисель, всё его тело принялось неимоверно чесаться, а всё потому, что кровь эльфа принялась пениться и постепенно испаряться. Всё это жутко не нравилось Диего. Что будет, если кровь испарится ещё до того, как они выяснят, загадку тумана.
-Да я просто сдохну, - недовольно проворчал инквизитор.
- Тиххо. Мы похдходим к гохроду, - остановилась эльфийка и подняла руку вверх.
Как не странно внутри туман был не такой густой, как если глядеть на него снаружи. Видно было шагов на двадцать. Так что внезапного нападения, какой-нибудь твари, выскакивающей из тумана, можно было не опасаться. Да и не встретили они пока никого. Всё вокруг будто вымерло.
Посовещавшись, они решили идти на центральную площадь города – как ни как всё началось оттуда, значит и источник, всех проблем находился там. Они уже прошли приличное расстояние, по главной улице, идущей от ворот к центру города, когда из боковой улочки, раздались шлёпающие шаги, и послышались квакающие смеющиеся голоса, говорящие на непонятном языке. А затем им на встречу вырулил отряд странных лупоглазых существ, похожих на прямоходящих жаб. Они тащили на спинах тюки с награбленным добром. У каждого в руках был короткий метровый гарпун, с широким зазубренным наконечником. Их было пятеро, и они, увидев людей, замерли на месте от изумления, уставившись на них своими выпученными, жёлтыми жабьими глазами. Маркиз первым пришёл в себя. Меч был у него в руке, ещё с того момента как они вошли в город. Жабы ещё не успели опомниться, а клинок Пабло уже раскроил, троим из них, их уродливые головы, прикрытые башлыками в красную клетку. Двое оставшихся развернулись, и хотели было скрыться в переулке, но были настигнуты, один пулей из аркебуза, а второй метательным ножом Диего.
- Мерзкие уродливые скользкие твари, - скривился Диего, выдёргивая из жабьего затылка, свой нож и вытирая его от крови о башлык.
- Да ещё к тому же, трусливые и ни черта не умеющие сражаться, - добавил Пабло, склонившись над убитыми.
- Чхто эхто за сухщества, - присела рядом с ним Уррака.
- Жабаки, из Гнили, - с омерзением сплюнул маркиз. – Давненько о них ничего не было слышно. Вечно занимаются разбоем исподтишка. На этот раз они придумали что-то весьма оригинальное.
Жабоподобные, ластоногие существа, покрытые склизкой бородавчатой кожей, имели короткие круглые туловища. Одеты жабаки были в плетёные кольчуги на голое тело, и в серые кожаные бриджи до колен, плотно обтягивающие их худые и длиннющие ноги. Длинные (такой же длины, как и ноги) худые руки, защищённые кожаными наручами, оканчивались четырёхпалыми кистями, с небольшими перепонками меж пальцев. Из круглого тела, росла сразу, без какой либо шеи, большеротая, плоская, жабья морда. Из вооружения у жабаков были короткие гарпуны, и мачете.
- Кахкая охмерзительная рохжа, - презрительно проговорила эльфийка, поворачивая острием своего палаша морду жабака, уткнувшуюся лицом в брусчатку, и внимательно её изучая.
- Лучше иметь дело с десятью твоими сородичами, крошка, - ответил ей маркиз, - чем с одной такой жабьей тварью.
- Охни чем-хто нахпоминают техбя мой михлый, толхстячок, - ощерилась Уррака, поглядев на Пабло хитрыми, сузившимися зелёными глазами. – Ты тахкой же крухгленький, как и охни, и… с тохбой тохже опахсно ихметь дехло.
- Только они всегда тебя придадут, чем бы они тебе не клялись. Все кто не из их клана, для них пустое место, - хмыкнул маркиз, и почесал эльфийку за ухом, сразу заурчавшую в ответ.
- Кстати о кланах, - резко прервал их, инквизитор. – Насколько я помню, их кланы объединяются только для масштабных сражений. А награбленное ими добро, однозначно указывает на типичный грабёж. И туман явно придуман для этой цели.
- Значит, - вытянулся во весь свой громадный рост, и осмотрелся по сторонам маркиз, - если они пришли грабить, то их тут не так уж много. А по их платкам… - маркиз на миг задумался, - Это Клетчатые. И их тут сотня, не больше. Для нас это семечки. Так ведь, монах? Эй, Диего, что с тобой?
А Диего как раз в этот момент начало трясти, и он побледнел как тот призрак графа, которого он вызвал для создания портала. Ему стало казаться, что из тумана, со всех сторон к нему тянуться уродливые когтистые жабьи руки, покрытые бородавками и вонючей слизью. Он отпрянул, от подошедшего к нему маркиза и, вжавшись в стену, замотал от ужаса головой, отгоняя жуткие видения, и дико вопя: - Изыди Сатана!!!
Последовавшая за этим воплем, тяжёлая затрещина, сбила его с ног, и он рухнул, скуля к ногам маркиза.
- В следующий раз следи за базаром, ублюдок, а иначе вырву твой вонючий язык! – Маркиз присел возле скрутившегося от ужаса инквизитора и, схватив его за грудки, посмотрел на его лицо. – Вот же чёрт! Вся эльфья кровь с его кожи исчезла! Это как?
- Охна исхпарилась, - принялась осматривать инквизитора Уррака, - Вихдимо, тахкая захщита, кахкую прихменил Диехго на сехбя, врехменная. Что-хто охдно из дхвух вохздействовало на эхто, или сахм тухман, или чехловеческая кхровь инхквизитора. А мохжет и то и друхгое вмехсте. Вот ехсли бы он впрыхснул эльхфийскую кхровь сехбе в вехну.
- Ну и где мы сейчас возьмём для переливания эльфийскую кровь, - раздражённо произнёс маркиз, а затем удивлённо уставился на Урраку, та только улыбнулась и молча кивнула в ответ. – Ну, если ты знаешь, как это сделать, то действуй быстрей. Он нам в любом случае нужен во вменяемом состоянии. Возможно, всё же нам понадобится его магия.
В этот момент из того же переулка, из которого вывернул погибший отряд грабителей, появился ещё один жабак. Увидев, что его сотоварищи перебиты, и что его ожидает та же самая участь, так как его уже заметили, и уйти не дадут – это точно, он решился на отчаянный поступок. Он вобрал в себя побольше воздуха, под его жабьим ртом раздулся здоровенный зелёный пузырь – и он издал, громогласный рёв.
- Ну, всё приехали, - маркиз злобно скрипнул зубами и выстрелил в голову жабака, из подхваченного с земли аркебуза, выпавшего из рук Диего. – Сейчас на этот зов сюда сбежится весь клан, этих уродливых жаб. А у нас на руках трясущийся от страха монах. Они хоть и трусливые, но если соберутся всей толпой, то задавят нас своей массой. – Маркиз осмотрелся, а затем, кивнул на ближайший каменный двухэтажный дом с тяжёлой дубовой, сейчас распахнутой, дверью, на первом этаже которого были только два узких оконца, через которые жабаки уж точно не проберутся: - Укроемся пока здесь.
И подхватив за шиворот, брыкающегося и скулящего от страха, инквизитора, вбежал в дом. Уррака последовала за ним, подхватив по пути пару гарпунов. Маркиз затащил воющего инквизитора по боковой лестнице, идущей вдоль стены, на площадку второго этажа, и кинул его на пол.
- Сколько займёт времени, эта операция, - поинтересовался маркиз, у подбежавшей эльфийки.
- Не бохльше пяхти михнут, - оценивающе осмотрев инквизитора, ответила та, - крохви нухжно нехмного. Глахвное прахвильно прохвести рихтуал.
- Начинай, - кивнул маркиз, - а я пока займусь жабаками. Проклятье! Мы забыли задвинуть засов!
В открытую дверь уже пытались ввалиться четверо жабаков, отталкивая друг друга локтями, и возмущённо друг на друга квакая. Маркиз, недолго думая, просто перемахнул через перила площадки второго этажа и спрыгнул вниз. После приземления его туши, грохот был неимоверный. Половые доски подпрыгнули и отчаянно затрещали. Жабаки толкающиеся в дверях, от грохота, наделанного падением здоровенной туши маркиза, вздрогнули и замерли на пару секунд. Этих секунд хватило Урраке, чтобы метнуть оба гарпуна в цель. Два жабака упали в проёме дверей проткнутые насквозь. Двое, оставшихся в живых попытались отступить на улицу, но сзади уже напирала толпа жабаков, примчавшаяся на тревожный зов. Эти двое тут же были зарублены, подбежавшим к дверям маркизом. Теперь в дверях высилась небольшая баррикада из четырёх трупов. Правда двери закрыть было нельзя, но и продвижение врага в дом, это останавливало.
В это время, Уррака уселась верхом, на обезумевшего от страха, Диего, и обхватила его тело покрепче своими ногами. Задрав рукав его рясы, она отыскала у него на руке вену, и вогнала в неё свой острый коготок, лицевой стороной вниз. Затем аккуратно надрезала край подушечки своего пальца, остриём метательного ножа, одолженного у Диего, и принялась читать заклинание. Кровь из пальца, толчками, начала поступать по внутренней ложбинке ногтя точно в ранку, проделанную в вене инквизитора. По мере, проникновения в вену Диего, эльфийской крови, тот прекращал скулить, а его взгляд стал вполне осмысленным. А затем он взвыл возмущённо и принялся вырываться из-под сидящей на нём эльфийки.
- Пошла прочь с меня, золотокожая тварь! – орал он, уже вскочив и оправляя на себе рясу. - Как, ты, посмела, своим дрянным телом, осквернить мой святой сан?!
- Диего, ты как что-нибудь, скажешь – святой сан, - раздался весёлый рык маркиза, с площадки первого этажа, разделывающего как раз в этот момент, очередного жабака, появившегося в дверях и метнувшего гарпун в грудь Пабло. Гарпун, естественно звякнув острием о доспех, сделанный из эльфийских ушей, свалился к ногам маркиза. А вот голова жабака, удивленного от такого поведения своего оружия, в тот же миг была проткнута мечом маркиза, точно между глаз. Баррикада в дверях, пополнилась ещё одним трупом, а маркиз оглянувшись, весело подмигнул Диего, сбегающему по лестнице, и испуганно оглядывающемуся на спускающуюся, вслед за ним эльфийку:
- Добро пожаловать в семью, братик!..
- Братик! Нет, ну это же надо, БРАТИК! – всё ещё не мог никак успокоиться Диего, после того, как они втроём выскочив из дома на улицу, в пять минут разогнали всех жабаков, поначалу взвывших от восторга, увидев, что врагов всего лишь трое. Но уже, как выше было сказано, через пять минут после атаки – безумной троицы, оставшиеся в живых жабаки, стали завидовать мёртвым, стараясь поскорей отыскать убежище поукромнее в самых тёмных закоулках города.
- Заткнись! - раздражённо рявкнул Пабло. - Ты что же хотел, сдохнуть от того ужаса, который наводил на тебя этот чёртов туман? Если тебе что-то не нравится в нашем общем кровном родстве, то я тебя сейчас, тут же на месте и прибью! Ну что ты готов, - маркиз резко развернулся к инквизитору и занёс над его головой свой огромный кулак.
- Я всё понял, - пропищал испуганно съёжившийся в комок инквизитор.
- Кхак я рахда, что у мехня срехди люхдей пояхвился ехщё охдин брахтик, и к тохму же мохнах, - проговорила издевательски, Уррака, проходя мимо всё ещё скрюченного Диего.
- Я инквизитор, - просипел, распрямляясь, возмущённо Диего…
Корабль походил на клёпанное, из чёрного металла яйцо, высотой с пятиэтажный дом, и диаметром метров в десять. Всё яйцо, стоящее на трёх стальных сегментных опорах, было утыкано металлическими трубками различной длины и толщины, торчащими в разные стороны - из большей их части и выползал тот самый туман, который наводил ужас на всю округу.
Жабаков нигде не было видно, как будто их корова языком слизала с пути безумной троицы.
- Явно это вход, - задумчиво проговорил Диего, уже смирившийся со своей участью – кровного брата, глядя на круглое отверстие в нижней части корабля. – Странно, но я что-то не припомню, чтобы среди жабаков, были умники, которые смогли придумать такую хитрую машину, - и инквизитор принялся обнюхивать обшивку корабля. - Здесь нет ни капли магии – клянусь своим нюхом! И на вкус… Теперь я точно могу сказать, что этот проклятущий туман механического происхождения. Но кто додумался до такого!
- Я думаю, что в Гнили всё же есть один такой супер-пупер умник, который при помощи чужих рук, сможет построить такую штуку, - задумчиво почесал свой второй подбородок маркиз.
- Точно! Абдул Чёрный! - Шлёпнул себя по лысине Диего. – Как же я мог забыть об этой чёрной жабе-мутанте.
- Ква-шим ус-лугам, вы-соко-чтимые сень-оры, - раздался из отверстия в корабле, заискивающий квакающий голос. И на свет из корабля выбрался отвратительный чёрный комок, состоящий: из пупырчато-здоровенной, омерзительно ухмыляющейся жабьей морды, стоящей на четырёх паучьих ногах, покрытых бородавками.
- Я вижу, люди превзошли меня, и на этот раз, - затараторил, абсолютно без квакающего акцента, хихикая Абдул. – Признаю себя побеждённым, и готов сейчас же покинуть ваш милый городок, на своём корабле, оставив вам за беспокойство, - Абдул обвёл одной из передних конечностей, лежащие вокруг корабля груды награбленного добра, - все, что добыли мои доблестные воины. Ну, что – добро? Договорились? – Заискивающе посмотрел Абдул на маркиза.
- Хватит прикидываться идиотом, будто мы с тобой впервые видимся, - подступил к нему нахмурившийся Пабло. - Ты же знаешь - я мзду не беру. Тем более - награбленным добром у своих же подданных. Да и твои воины…«доблестные», разбежались. Так что условия здесь буду диктовать я. Для начала – развей живо этот туман. И без глупостей! Так как я в эту дыру, - он кивнул на вход в корабль, - не влезу, из-за своих размеров, то по этой причине с тобой пойдёт Диего.
- Зачем куда-то ходить, - залебезил тараторя Абдул, - я предвидел наш разговор, и если вы приглядитесь, то заметите, что туман уже перестал поступать из корабля. Вскоре он весь осядет на поверхность земли, и ваши подданные смогут вернуться в свои дома.
- Действительно, - усмехнулся Пабло. - Ну, тогда поговорим о твоём корабле. Весьма мощное оружие для войны.
- А вот теперь я буду ставить условия, - усмехнулся Абдул, и его задняя конечность, метнувшись к корпусу корабля, нажала незаметный выступ на нём и круглая дверь с грохотом задвинулась, а жабак презрительно захихикал: - Мой гениальный мозг предвидел это! Как открыть этот корабль, знаю только я, и поэтому вам ПРИДЁТСЯ иметь дело со мной лично.
- Лучше повесится, чем сотрудничать с такой мерзкой тварью, - улыбнулся как-то спокойно, в ответ Пабло.
- Ну, тогда, тебе проще меня убить, а секрета этой машины я тебе не раскрою!
- Знаешь, - задумчиво глядя на жабака, почесал второй подбородок маркиз,- а, пожалуй, я так и сделаю. Зачем мне ты? У меня целая бригада гномов-механиков. Они разберут твой корабль до последней заклёпки, и узнают, как он работает. Так что прощай Абдул.
- Я, идиот! – только и успел прохрипеть Абдул, выпучив от испуга свои жабьи глаза, и уже в следующий миг промеж его глаз опустился меч маркиза, разрубив учёного-маньяка напополам, вместе с его гениальным мозгом.
- Отличное оружие нам досталось, - восхищаясь кораблем, воскликнул Диего, даже не вздрогнув в момент гибели Абдула. – Нам теперь не страшны никакие армии. Ты даже можешь не участвовать в коронации. Мы просто напустим туман на дворец, и захватим власть, пока все остальные будут, трясясь от страха валяться у нас в ногах.
- Знаешь, - опять почесал свой второй подбородок маркиз, - а ведь так будет скучно.
- Ты это о чём, - подозрительно уставился на него Диего.
- О захвате при помощи тумана. Никакой авантюры и адреналина. Нет, не нужен мне это корабль. Ну его к чертям собачьим!
- Но ведь при его помощи, и с правильным подходом, можно стать владыками всего Великого эфира. Неужели ты этого не хочешь?
- Мне хватает и моих владений с их доходами.
- А как же коронация? Борьба за корону с конкурентами? Зачем это тогда тебе?
- Ты сам только что сказал – БОРЬБА. Ведь это та же самая авантюра и приток адреналина, так что, - хлопнул Пабло инквизитора по плечу, да так что тот аж присел, - доставай свои магические штучки, и взрывай к чёрту это железное яйцо. Только прежде отлеветируй его подальше от острова. Кто его знает, какое там у него внутри дерьмо. Незачем ему расползаться по моим землям, - и посмотрев на башенные часы, добавил: - И давай пошевеливайся ленивый ублюдок, а то и так остался всего лишь час до закрытия портала, а нам ещё добраться до замка надо.
- Как в старые добрые времена, - тяжело вздохнул Диего, и с грустью посмотрев на возвышающийся перед ним чёрный корабль, полез в сумку, в которой хранил магический инвентарь.
Последний раз редактировалось Седой Ёж; 19.02.2014 в 10:40.
|