[Элвенлорд Гримуар]

Глава первая,
продолжение

Скрытый текст - Part III:

Драконы захихикали. Трест решил, что сейчас именно это он и сделает. Но тихо сказал:
– По-моему, их совершенно недавно застигли врасплох. А этот номер и с шутками не всегда проходит, – и стал вглядываться в серость, которой становилось всё больше.
Остаток пути Братство проделало в молчании. И размышлениях. Лиолен размышлял о том, что при первом же удобном случае отчитает Треста, который в последнее время вёл себя не совсем по Уставу. А иногда и совсем не по Уставу. Трест думал, что Лиолен в последнее время слишком щепетилен в вопросах, касающихся отхождения от Устава, который писался во времена, когда на Диноруме считали, что вот-вот вернётся Злой Разум. «Вот-вот» случилось через пятнадцать лет, а Устав остался всё таким же, бездушным списком инструкций для тех, кто не может думать своей головой. Трест же всегда говорил, что случай на случай не приходится и то, что он должен следовать духу Устава, но никак не его букве. Говорил он это, конечно, про себя. Но часто.
– Идём тихо, – тихо предупредил Братство Грёв. – Неизвестно, кто впереди, – добавил он ещё тише. – Но опасности я не чувствую, – на грани слышимости.
Микли переступал ногами в два раза осторожнее, чем раньше. Многие звуки приглушались в темноте, а шагов раздавалось гораздо меньше, чем должно было быть. «Может, Драконы летают?» – спросил он у самого себя. «Может, сталактиты на шести метрах?» – насмешливо перебил его Тоби. «А может и сталагнаты, если отойти с середины», – заметил Шпик.
«Вы же Драконы. У вас дар и всё такое. Неужели нельзя просто взять и посмотреть?»
«Можно просто взять и посмотреть. Только здесь тьма. Везде. А смотреть на ощупь я не собираюсь. До сих пор крыло побаливает», – возразил Шпик.
Микли, вспомнив рассказ Лиолена о сломанном крыле Шпика, замолчал.
Перед ними становилось всё больше серости и всё меньше тьмы. В сероватом воздухе проступали очертания неких крохотных фигур. Судя по всему, крохотными они были исключительно из-за расстояния.
Впереди пещера становилась шире, между стенами было метров шестнадцать, а может, и больше. Туман, который путешественники приняли за просвет в темноте, исходил от бревна, на котором стоял крохотный шарик серого цвета. Микли он напомнил Серосвет с его искусственной луной. А Тресту – дотла сгоревшую ёлку.
До границы серости и тьмы оставалось совсем немного. Грёв стал идти ещё медленней, а через несколько шагов остановился и прошептал:
– Идём предельно осторожно. Их восемь. В бой не бросаться. Постараемся пройти без лишней крови. Особенно ты, Трест. Коготки обновишь потом.
Трест сделал вид, что оскорбился. В темноте это проявление самомнения никто не увидел. Кроме тихо прыснувших Драконов. И Лиолена, неодобрительно покачавшего головой.
Двадцать пять шагов и…
– Здравствуйте! – доброжелательно поздоровался Грёв.
Пять теней, вышедших из тумана, явно решили пожать ему руку. А может, и ещё что.
Кто-то рявкнул на незнакомом наречии. Грёв продолжил:
– Мы идём по следу опасного преступника, который недавно здесь был.
«Опасного преступника? – подумал Микли. – По-моему, папа не говорил о его преступлениях. Хотя… вплавлять Драконов законопослушный полиморф не станет».
Тот же голос сердито проворчал – тени отошли в темноту – и сурово продолжил.
– Нет, мы не заодно с ним. Мы должны его обезвредить.
«Грёв, может, заклянёшь и нас на распознавание речи?» – без особой надежды спросил Микли у лапьего.
«Может, и закляну. Только пообещайте молчать. Особенно…»
«Да понял я, понял» – Трест и думал недовольно.
«Трест, а вам разве не должны проводить сеансы чарогипноза? Для понимания языков?» – заинтересовался Лиолен.
«Должны-то должны, но на Диноруме этот язык вряд ли известен, а дракончики лишний раз веко не подымут», – проворчал лягушк-убийца, уже понимающий речь тени.
– …не могли его нагнать десять минут назад? Не могли предупредить через дрож-камни? – разорялся предводитель теней, в голосе которого теперь было больше грусти, чем суровости.
– Мы только что видели Драконов, впечатанных Арбаноркраксом в скалы. Вы думаете, уважаемый…
– Каа’го Илитирн.
– Уважаемый Каа’го Илитирн, мы не шли так быстро, как могли? Тайны дрож-камней нам неизвестны. Ваших воинов можно вернуть… в исходное состояние?
– Да. Можно. Ваш «преступник», промчавшись к выходу, превратился в странную тварь и улетел. Куда вы идёте?
– Нам надо его поймать. Мы идём за ним.
– Теперь вам его уже не догнать. К Мирморну Мудрому с вами пойдёт Грак’аал Фейр.
– К кому? – неподдельно удивился Грёв.
– Ближайший Страж Спокойствия. Вы пойдёте к нему и расскажете о Арбаноркраксе всё, что знаете. Я не желаю ждать и слушать ваши сказки. Всё, идите. Крак, с ними. Ашшар, проводишь до выхода, потом за шаррехами. Что стоите?
Грёв действительно стоял. Идти… нет, переться в неизвестные дали для «доклада» некоему Мудрому… Нет, не этого он ждал. Микли, молчавший до сих пор, просто подумал: «Ну? Чего стоим? Пошли уже!»
И Грёв, пожелав предводителю теней всего хорошего, последовал за проводником.
Из тумана они вышли быстро. В пещеру, по которой они шагали сейчас, уже проникал дневной свет. В нём можно было рассмотреть «теней» получше. Во-первых, тенями они точно не были. Во-вторых, Грёв правильно сделал, что решил сначала говорить, а потом не бить.
«Тени», как ещё в тумане заметил Микли, имели недлинные рога и массивные тела. Теперь же, когда видно было словно в сумерках, он рассмотрел и остальные детали внешности их проводников. Существа, покрытые длинной коричневато-серой шерстью, ходили на двух ногах, а их руки, а точнее ручищи, на вид могли дробить камни. До колен, они, конечно, не доставали, но при росте в три с половиной метра были явно длиннее, чем надо бы. Пальцы заканчивались изогнутыми когтями, которыми и махайрод стал гордиться. Широкие рты с массивными нижними клыками, торчащими вверх на человеческую ладонь, внушали почтение. Прямой нос чем-то походил на обезьяний. Широкие ноздри с шумом втягивали воздух, выдавая беспокойство их хозяев. Некрупные для таких тел черно-карие глаза внимательно смотрели по сторонам. Рога, несколько витые и серовато-белые, напоминали бараньи. На ногах когти были сточенные и походили на небольшие копытца. Тот, что шёл справа, на вид был старше соплеменника. Его шерсть имела более светлый оттенок, когти были длиннее, а рога – причудливей.
На стенах пещеры Микли с некоторым удивлением увидел рисунки в виде спирелей и кругов, чем-то отдалённо напоминающие алфавит электрод. Только многие фигуры на стенах доставали от пола до потолка, а ещё часть тянулись через другие. Правый проводник, заметив, что разглядывает ящер, презрительно фыркнул. Левый не обратил внимания на недовольство соплеменника. Солнечный свет, становясь ярче с каждым десятком метров, позволил краскам заиграть в полную силу. Спирали, круги и волнистые линии теперь стали ещё темнее. Багровые, коричневые, цвета глубин океана и листьев, никогда не видевших солнца, они изображали… А тут Микли сделал неприятное для себя открытие. Теперь он ясно понял, что эти рисунки сделаны не просто так: они охраняют пещеру. Он и прежде чувствовал некое зловещее присутствие, но подумал, что они слишком близко от темноты, разделяющей миры. Нет, теперь он знал, что рисунки непрерывно смотрят на них. Смотрят и… О том, что было бы после «и», если бы они шли без монструозных провожатых, Микли старался не думать.
Шагов пятьдесят спустя они вышли в огромную, в пятьдесят метров высотой и не менее ста в ширину, пещеру. У её стен стояли пятиметровые каменные столбы, отдалённо похожие на сталактиты, а на другой стороне виднелся выход в новый мир. Под потолком пещеры медленно перемещались шары желтовато-зелёного света разной величины.
Они остановились.
Проводник постарше сказал что-то соплеменнику и ушёл в один из боковых проходов, которых было не менее дюжины с каждой стороны. Оставшийся с ними проводил его тяжёлым взглядом и сказал:
– Я Грак’аал Фейр из Рода Н’Горек. За пределами наших пещер вам будет опасно. Советую держать оружие наготове. Если оно у вас есть. – В последних словах Грак’аала Микли почувствовал скрытую издёвку, хотя интонация у проводника была одной и той же. «Надо его расспросить по дороге», – подумал Микли.
– Если там есть опасность, то мы встретим её во всеоружии. А лучшее оружие – то, которое может за себя постоять. Так что… – И Трест быстро зашептал, делая руками странные жесты.
Лиолен первым догадался о намерениях своего друга.
– Нет. Трест, прекрати. Я кому говорю?!
Трест не обращал на хозяина внимания. Ему было не до того.
– Лиолен, путь долгий будет. Пусть подурачится… – Грёв быстро замолчал, но «напоследок» чувствовалось так явно, что даже плеонопс немного занервничал.
А Трест тем временем завершил пассы и дочитал заклинание.
Перед ним возник вихрь из снега. Или снежка. Вихрь бы жидким и каким-то вялым, спирали его крутились медленно и лениво. В центре спиралей образовался комок, растущий с пугающей скоростью. Когда комок стал размером с голову Треста, вихри исчезли лентами белой пыли. Комок продолжал расти. Трест отошёл на безопасное расстояние, а Лиолен, показав ему кулак, печально покачал головой.
Комок становился больше и больше, а потом…
– Здрассте! – прочвокал голем, бывший увеличенной в четыре раза копией Треста.
– Привет-привет, – важно и деловито сказал его создатель, подходя к голему и кусая его за голень. – Сметана хороша, но чего-то не хватает. – Трест пару раз махнул руками и проворчал несколько коротких заклинаний.
Голем охнул и качнулся. В разных его частях проступили зелёные пятнышки, а сам он стал немного посверкивать.
Трест снова его надкусил и с удовольствием констатировал:
– Малость пересолил, но с укропчиком пойдёт на ура.
– Ты что, жрать его будешь? – насмешливо спросил Тоби.
– А что? – спокойно ответил Трест. – Одними печеньками сыт не станешь.
Проводник, смотревший на всё это с нескрываемым отвращением, спросил:
– Вы закончили? Нам пора.
Грёв кивнул и предупреждающим взглядом остановил Треста, который явно хотел намагичить ещё какую-то съедобную тварь. Лиолен хмыкнул и пошёл вслед за главой их маленького братства. Микли, наблюдая за големом, с подозрением смотрящего на своего создателя, тоже двинулся в путь.
– «Жрать подано!» И где теперь обучают столь высокой магии? – глухо ворчал голем, словно у него был собственный разум. – Да… повезло так повезло.
Трест только хмыкнул, глядя на своего нового защитника. Хмыкнул и поморщился, оглянулся и окинул печальным взглядом своё творение. Нет, «жрать» он его, разумеется, не станет. Но вот понадкусывать… Понадкусывать непременно надо.
В молчании они прошли до выхода из пещеры, широкой арки с грубыми барельефами. И Братство замерло, потрясённое открывшимся видом.
Перед ними раскинулись горы, на восток и север становящиеся ниже. За горами лежало золотисто-карее разнотравье степи. На востоке, у далёкого горизонта, темнела тонкая полоса. На севере виднелись крохотные серые зубья, а запада видно не было.
Свежий, чистый и холодный воздух был напоён волнующей смесью ароматов. Тут и там сверкали ручьи и небольшие водопады, а внизу расположилось скромных размеров озеро, воздух над которым странно мерцал.
Над Братством стремительно пролетела стая неизвестных им птиц, а через пару секунд из-за скал нырнул в воздух…
– Это же феникс!!! – в восторге завопил Лиолен.
– Ага. «Это же феныкс!» – передразнил его Грак’аал. – Теперь каждая тварь в округе знает, что из Пещеры перехода вышли… непонятно кто.
– От непонятно кого и слышу, – оскорблённо процедил лейленозавр.
– Я – ингредек. – Гордо и с достоинством.
– Я свой вид кому…
– Он лейленозавр, – быстро оборвал его Гринверсон. – Ещё среди нас есть тираннозавр, гранвербек, плеонопс и ранае интерфекторем. И Драконы.
Драконы с заговорщицким видом переглянулись. Тоби хмыкнул. Шпик покачал головой. Тоби посмотрел на Треста. Шпик тоже.
– Это что ещё за Раная? Почему меня до сих пор с ней – или с ним? – не познакомили? – возмущённо вопросил он. – Он что, невидимка? – и стал оборачиваться.
Посмотрев направо и налево как минимум по двадцать раз, Трест понял, что шутки его никто не разделит и решил выказать своё презрение к скрытному Грёву. Он сложил руки на груди и, фыркнув, демонстративно отвернулся, поставив пару преломляющих зеркал. В зеркалах он видел, как Грёв почтительно кивает ингредеку, а тот отвечает тем же. Взгляд Треста остановился на зашевелившемся камне. Камень сразу замер. Трест нахмурился. Камень изо всех сил старался выглядеть, как и обычные, неподвижные камни. Трест покачал головой и повернулся обратно. Грёв как раз спрашивал у ингредека, сколько времени займёт путь до этого волшебника.
– Недели две. С частыми привалами больше. Будем останавливаться только на ночь и избежим встреч с таврами – дойдём за десять дней.
– Долго, – протянул Грёв, что-то подсчитывая в уме. – Как посмотрит уважаемый Грак’аал на небольшие изменения в графике движения, если применить пару заклинаний ускорения?
– Хорошо. Скорее дойдём – скорее вернусь в племя. Какие заклинания?
– Пара связок, формулы которых вам ничего не скажут. – После недоверчивого взгляда ингредека, продолжавшегося четыре с лишним секунды, Грёв добавил: – Это будут именно ускоряющие и укрепляющие заклинания, так что вам не о чём волноваться, уважаемый Грак’аал.
Ингредек медленно сменил недоверчивость на равнодушие.
Кивнув, он стал быстро спускаться, ловко прыгая по камням.
Гринверсон последовал за ним, шепча на ходу. Под рукавами его боевого халата неярко вспыхивали кольца света.
Микли переглянулся с Лиоленом.
«Всё равно другой дороги нет. Левитировать не станем», – ответил друг.
Микли кивнул и первым пошёл за Грёвом, стараясь наступать на те же камни, на которые наступал и он. За ним следовал Лиолен, легко перешагивая с камня на камень.
Трест и Кузьмич пошли рядом, внимательно осматривая окружающие их скалы. Передав другу и сослуживцу воспоминание с каменным существом, Трест стал вдвойне осмотрительней. А Кузьмич помрачнел, зная, на что способны создания из камня.
Драконы кружили над ними, в высоте, укрывшиеся столь сложными сетями заклинаний, что даже Грёв чувствовал их с трудом. Не то, что видел.
По пути к озеру они несколько раз пересекали неглубокие ямы, камни в которых были гораздо мельче, чем везде. Кузьмич заметил, что подобные ямы разбросаны по всему подножию горы, а камни в них – примерно одинакового размера. Пару раз плеонопс боковым зрением видел нечто вроде сероватой лестницы, идущей по их правую руку. Когда он старался её рассмотреть, лестница, если она и была, исчезала. Поделившись с Трестом, Кузьмич понял, что лестницу видел только он. Микли и Лиолену Защитники о ней решили не говорить: мало ли что взбредёт в голову их Хозяевам?
Спуск к озеру оказался длиннее, чем думал Грёв. Они шли около получаса, хотя от выхода из пещеры казалось, что до озера минут пять, не больше.
Озеро оказалось больше, чем при взгляде сверху. Пять высоких камней, несколько напоминающих естественные скалы, стояли на берегу. Микли подумал, что если посмотреть на них сверху, то они будут на равном расстоянии друг от друга. А присмотревшись, он увидел знаки на ближайшем из этих камней. Умело маскирующиеся под трещины и игру света с тенью, письмена – или рисунки, – были ему незнакомы.
Трест, тоже остроглазый, подошёл к камню и собирался ковырнуть одну из трещин рукой в перчатке. Сделать он этого не смог по простой причине: Грак’аал, неведомо как появившись рядом с ним, перехватил его руку в полуметре от грани камня и раздражённо проговорил:
– Не вы ставили эти сети, не вам их ломать.
Откинув руку Треста, ингредек сурово посмотрел в глаза лягушка-убийцы и всегда невозмутимый Защитник Лиолена отошёл к остальным, склонив голову. Лиолен, видевший всё это, знал, что глаза его сейчас яростно сверкают. Как бы Трест чего не выкинул. Придётся ему присматривать за своим Защитником, скорым на обиду и быстрым на расправу.
Грёв, остановившись у самого берега, вглядывался во что-то над серединой озера. Драконы о чём-то шептались с Кузьмичём, а голем Треста просто стоял, пялясь в пространство. Микли, видя, что привал пока не объявили, подошёл к лапьему.
– Что видишь, Грёв?
– Источник Жизни, один из Источников, о которых говорил Арфарий. Примени Магический взгляд. – И Грёв вновь замолчал.
Микли создал это небольшое заклинание за пару секунд и тоже увидел.
Источник Жизни. Огромный шар изумрудно-зелёного цвета, в котором на потоках цвета молодых листьев берёзы парили крупные разнообразнейшие листья. Были они полупрозрачные, с ореолом из золотистых искр, напоминающих не то семена, не то споры, не то пыльцу, и словно живые. Потоки непрерывно пересекались, листья переходили из одного в другой, опускаясь почти на дно Источника и взмывая к вершине.
Спустя какое-то время Микли заметил, что в самом Источнике и под ним постоянно крутятся насекомые и рыба. Пару раз нетерпеливые рыбины выпрыгивали из воды за особо приглянувшимся жуком или стрекозой. Но обычно рыбы только высовывали голову из воды, чтобы съесть неосторожное насекомое, спустившееся слишком низко. Из-за постоянно выныривающих рыб под Источником не стихали рябь и всплески.
– Лиолен, я вижу, времени даром не теряет, – довольно поделился наблюдениями Грёв.
– Ох, он опять со своим занудным томом… Не уверен я, что у него хоть что-то получится с этими… этими…
– Символами, – закончил за него лапий.
– Символами, – согласился Микли.
– Сможет он их разгадать или нет – всё равно ничего нового не узнает. Эта рунопись не является языком, на ней пишут только овеществлённые заклинания. И предупреждения, – Грёв весело скосил левый глаз на Микли.
– Кхм. Так ты знаешь, о чём говорится на камнях?
– Нет, разумеется. Это и так понятно. «Не приходить с целью личной наживы». «Не брать больше, чем нужно сейчас». «Не мешать другим брать, то, что им нужно». «Оставить зло и страх за пределами этого круга». «Поделиться с тем, кто не может взять сам». Это пять основ Дара, древние правила для тех, кто ступает на землю под защитой Жизни. Не смотри на меня так, я и сам знаю не так много, как хотел бы.
Микли вздохнул и посмотрел под ноги.
В трёх метрах от его ботинок на берег накатывали маленькие волны. Камни, наполовину покоящиеся в воде, крупные и поменьше, служили домом для тысяч усоногих рачков желтоватого и бежевого цвета. Часть из них сейчас находилась над уровнем воды, а те, чьи раковины скрывались под водой, процеживали её в поисках одноклеточных, неосторожно подплывших к их домикам. Дальше, на небольшой глубине, раковины становились крупнее. И, скорее всего, пищей для самых больших становилась рыба.
Микли поднял голову.
Из шара на него кто-то смотрел.
Моргнув от неожиданности, Микли стал внимательнее всматриваться в Источник, но там уже никого не было. Простояв так двадцать секунд, миропутешественник подумал, что ему, наверное, показалось.
Лёгкий смех прозвучал у него в голове.
Нет, не показалось. Но говорить об этом он никому не станет. Сейчас точно.
Грёв, странно посмотрев на своего лапьего, спросил:
– Ты увидел что-то?
– Нет. – Быстро ответил Микли. И только через пару секунд сообразил, что ответил он слишком быстро. Грёв, улыбнувшись, отвернулся.
– Микли! Микли! – к ним молнией подскочил Лиолен, возбуждённый сверх всякой меры. – Ты должен мне помочь! У меня не хватает силы, чтобы завершить рамку Саксиса!
Микли обернулся к Грёву. Лапий сделал вид, что ничего не заметил. Ухмыльнулся.
– Эм-м… Лиолен… Понимаешь, тут такое дело… – Микли продолжал медленно, тщательно выбирая слова, которые он считал подходящими. – Эти камни – не самая лучшая вещь, на которых можно читать символы. Они…
– То есть ты мне не поможешь? – деловито уточнил лейленозавр, не меняясь в лице.
По виду Микли можно было догадаться, что «ну как бы да».
– Не проблема. По пути мы точно встретим много всего интересного, у чего можно будет сделать привал и заняться неторопливой расшифровочкой всего и вся, – Лиолен даже засиял внутренним светом, ступая на исхоженный вдоль и поперёк проспект желания изучить всё и вся. Записать, пронумеровать, приклеить бирки и сложить в застеклённый шкаф своего познания. – Тогда чего же мы ждём? Идём скорее!
Грёв мотнул головой налево. Там, у скалы, которую хотел проверить на прочность Трест, стоял Грак’аал. Ингредек водил руками по линиям, некоторые из которых вспыхивали зелёным, а другие – серебристым и белым.
– Он играет на них! Никогда бы не подумал, что так можно делать!..
– Он не «играет на них», – опроверг его догадку Грёв. – Насколько я могу видеть, он оставляет сообщение. Связанное со Смертью, если я правильно понял серые потоки.
Микли и Лиолен переглянулись. Никаких серых потоков они не видели.
Грёв торжествующе ухмыльнулся и пошёл по берегу к проводнику.
Эрдам ничего не оставалось делать, как идти за ним. Тем более, любопытство их разгоралось с каждым шагом.
– Уважаемый Грак’аал, часть нашего отряда, – Лиолен поморщился, что о нём сказали «часть нашего отряда», – интересуется временем выдвижения в путь. У вас найдётся ответ насчёт этого?
– Есть. Через пару минут. И скажите своим Драконам, уважаемый Гринверсон, что они привлекают излишнее внимание. Здесь не все друзья нам.
Ингредек неторопливо водил руками по линиям.
Теперь Микли смог лучше рассмотреть это действо. Когда монстр задевал когтями линии, идущие сверху вниз, они начинали светиться, по ним пробегала зелёная линия, напоминающая потоки в Истонике. Если ингредек задевал горизонтальные или волнистые линии подушечками пальцев, то по ним бежала вспышка серебра, оставляющая за собой тонкий след. А когда он прикасался ладонями к небольшим углублениям, то по линиям, сходившимся в них, бежали ручейки белого света.
Да, со стороны это здорово напоминало игру на музыкальном инструменте, некоем старшем брате арфы, но звуков слышно не было. Если не считать за звук тихий шорох когтей по камню и глубокое клокотание, напомнившее Микли какой-то давно забытый мотив. Ингредек напевал, но понять его было невозможно.
– Мы тут, – тихо сказал Тоби, встав рядом с Грёвом.
Они со Шпиком завороженно наблюдали за переплетениями линий, возникающими и ускользающими в непонятном ритме.
Микли обернулся к Лиолену. Его друг, прищурившись, запоминал.