|
– Ученые, эти яйцеголовые, – рассказывал как-то Ларс, когда еще увлекался эзотерикой, – давно все разложили по полочкам, установили, как распределяется внимание в полете, отметили пределы восприятия. Но одну вещь они не учли. Какую? Влияние пилота на пространственно-временной континуум. Постой-постой, не спеши отмахиваться! Сам посуди: энергетика космоса в небе на порядок выше, чем на поверхности планеты. Космос влияет на ауру, делает ее сильнее, причем, сам пилот может этого не осознавать. Добавь сюда, что управление идет в измененном состоянии сознания, когда на пилота выплескивается лавинообразный поток информации, который он должен почти мгновенно проанализировать, среагировать на него. Транс, помноженный на повышенный энергетический потенциал и дает иную степень влияния! Потому в небе за мыслями нужно следить, а то мало ли…
Ларс прав в одном, думал Пенг, когда они поднялись ночью, легли на крыло – мир не так прост, как может показаться на первый взгляд. До определенной поры Пенгфей не верил в инопланетян, но они есть, так почему же не быть энергии космоса?
Пока один транспорт уходил за другим, они с Маккензи патрулировали. Киу улетела в одной из последних групп, теперь пришла и очередь Пенга вернуться на Родину. Какие чувства он испытывал? Однозначно Пенг не смог бы ответить, но чувства возвращения домой точно не было. Его домом стала база, и сердце щемило, когда они сделали с Ларсом прощальный круг, и стали удаляться.
Пересечение границы прошло без эксцессов, там же и дозаправились. Минуты текут медленно, расстояние до точки сокращается быстро. Вот и долина, вот и временный лагерь. Полоса еще далеко, в десятках километров, но уже с этого расстояния нужно встать в ее створ, установить заданный режим снижения и строго выдерживать. Расчеты, голос диспетчера – все как всегда. Когда подходит высота шесть-восемь метров, Пенг тянет ручку управления на себя, переводя истребитель в посадочное положение. Толчок! – шасси касаются бетонной полосы. Полет окончен, добро пожаловать на новое место.
|