История первая. О том, что с незнакомцами лучше разговаривать вежливо
Громада замка Саабласа осталась за моей спиной.
Три башни, растущие в высоких каменных стенах и просторные кабинеты, залы магических искусств и лаборатории, Сады Веритона и Двурукое Подземелье… Всё это осталось позади. Я выходил из ворот, в которых стоял одинокий и злобный Охранник Кайвер, с радостью и надеждой на лучшее.
Сегодня я закончил Достославную Академию, или, как написано в Листе Героя, «Академию Саабласа», независимое учебное учреждение, выпускающее, цитирую дословно, «самых лучших героев во всех Северных Королевствах». Ага, как же.
Среди её учеников попадались и редкостные мерзавцы, наподобие…
– Наконец-то ты свалил отсюда! – противный, надо сказать, и громкий голос.
Жабёнок. Тобольд Виндфри. Аристократишка, которому я с радостью свернул бы шею и всласть попрыгал на ещё тёплой тушке.
– Ну надо же оставить убогих идиотов налакаться всласть, – громко сказал я, чем заработал рычание от Кайвера, который был на посту. Если бы я шёл медленнее, то мог бы и алебардой получить. А так отделался взглядом бессильной ярости. – И наплакаться.
– Вали-вали! А то Огнешаром запущу! – как всегда не в состоянии придумать ничего хоть сколько-нибудь пугающего, графёнок ограничился первой мыслью, что забрела в его просторный пустой череп.
– Твоего Огнешара даже керги не боятся. И не Огнешара, а Огнемячика.
Услышав, как чьи-то зубы скрипят от ярости, я продолжил:
– Размером с кулак и горит две секунды.
У меня возникло чувство, что Жабёнок сейчас вывалится с балкончика, на котором стоял вместе со своим дружком и попытается догнать меня. Лучший ученик как-никак. Но мозга у него не хватило бы на завтрак одному зомбохомяку.
– Так что я бы на твоём месте стоял бы и тихо обжимался… с кем ты там? Впрочем мне, как Главному Герою, на массовку плевать с высокой горы.
Добив его таким изысканным способом и прямо-таки чувствуя, как за спиной клубится пар из ушей графёнка, я пошёл по Седьмому Торному тракту в сторону Нейтгола. Моё первое задание должно было начаться в «Харчевне Дядюшки Грю», о которой я слышал… да ничего не слышал.
Я шёл и напевал «Во поле два тролля гуляли», зная, что Тод продолжает беситься.
Задание дал мне ректор Веспикус, у которого почему-то не нашлось ничего более эпичного или хотя бы логичного, чем «Иди же в забегаловку дядьки Грю! Там ты найдёшь… то, что ищешь… о, Главный Герой!» И ржал, когда я вышел. Судя по звукам, которые не спутать ни с чем, он ещё и на ковре в корчах смеха валялся.
Нет, я, конечно, понимаю, что выглядел тогда не слишком стильно в Комплекте Юнца, но если бы я выполнил ещё хоть пару заданий, то Жабёнок или кто ещё могли меня опередить. И стать Главным Героем. И получить Карту Героя, практически уникальный артефакт, у которого целая тьма применений и много-много свойств.
Эх… Может, всё-таки надо было выполнить хоть задание Жана Фердинайндра? Тогда получил бы броньку. Не самую лучшую, но и не то, что на мне сейчас. А сейчас на мне кожаная майка, кожаная рубашка, кожаная куртка, кожаные штаны и кожаные… кгхм. Сапоги, кстати, тоже кожаные. Как и носки. Да и, как я вычислил, Силу в этом комплекте больше семи баллов качать не стоит. Иначе останешься в… кожаной коже, а Комплект Юнца станет замечательным набором первоуровневого материала.
Я шёл по Торному тракту и весело напевал эту замечательную, прилипчивую песенку. За обочинами тракта рос кустарник. Или кусты. Я не силён в дендрарике, так что остановлюсь на втором варианте.
Изредка попадались деревья, не слишком высокие, но кроны их давали насыщенную тень. Реже встречались группки из нескольких деревьев повыше. Две или три подобных группы я прошёл без помех и не думал ни о чём плохом, но из кустов, росших под следующей, довольно крупной купой деревьев, меня окликнули.
– Эй, путник… – тихо и как-то… неестественно.
Я, конечно, подошёл и проверил бы, что там да как, но недавно на бестиологии нам преподавали Диких зверей. А те вполне успешно использовали навык Человеческая речь, чтобы неожиданно выскочить и наброситься на наивного добросердечного искателя приключений. Вот только я не слишком добросердечен.
– Чем докажешь, что ты не Дикий зверь? – спросил я, игнорируя полученные знания о том, что первой фразой с Диким зверем должна служить традиционная «Что за Дикий зверь со мной говорит?»
Если это на самом деле Дикий зверь, то он, опять же по традиции, должен выскочить и наброситься на ожидающего чего угодно путника немного раньше, чем планировал. А если нет, то я буду неприятно удивлён. В крайнем случае я применю Тактическое отступление. Возможно, усилив его Сверкающими пятками.
Из кустов раздался приглушённый смех.
– Я не дикий зверь. Подойди… ближе. Мне трудно… говорить.
Вроде бы это не Дикий зверь. Или они чему-то научились за те три месяца, что прошли с лекции о Лесных созданиях леса, или там спрятался кто-то другой. В крайнем случае я порублю этого монстра в лапшу с применением своего Меча Ученика.
– Что тебе надо, о… неизвестная личность, обладающая даром речи?
Приготовившись к тому, что из кустов на меня набросится неизвестно кто, я подошёл ближе. Как у меня и попросили.
– Подойди… ближе.
Голос не был слабым – он был еле слышным. Кажется, у его хозяина проблемы. Я уже сомневался, что из кустов на меня нападёт монстр или кто-то вроде того.
Кусты слабо шевельнулись. Листья орешника дрогнули и вернулись на место, где были пару секунд назад.
Я, не колеблясь, шагнул к кустам и решительно раздвинул.
Ох ты… Настоящий эльф. Не думал, что они бродят в одиночку вдали от городов… И на его груди, от сердца к правому боку, зияла рваная рана. Белая рубашка теперь стала багровой цвета и влажной даже на вид. Мантия цвета молодых листьев салата тоже пропиталась кровью. Серебристые волосы спутались и выглядели копной серой пряжи.
С такой раной он скоро отправится на Совет Предков.
Рядом с ним, справа, лежало легендарное оружие эльфов – дин’анойр, похожее на посох с двумя клинками на конце.
– Что, нравится? – спросил эльф с трудноуловимой интонацией.
В его глазах застыла обречённость и… облегчение? Быть того не может!
Эльф слабо улыбнулся. Он ожидал моего решения. Но что же делать?
– Вы не Дикий зверь… – сказал я, не придумав ничего лучшего.
Надо соображать быстро. Лечение у меня развито плохо, Исцеление – ещё хуже. Пять склянок Очень слабых лексиров лечения лёгких ран погоды не сделают.
Остаётся только…
– Вот! Пей, – я вытащил из маленького кармашка на поясе крохотный фиал.
Эльф не шевельнулся. Немного расширил глаза и то ли шепнул, то ли подумал «Сам».
Я быстро опустился на колени и, приподняв неестественно тяжёлую голову эльфа, влил в приоткрывшийся рот содержимое фиала.
Сделав глоток, эльф прикрыл глаза.
И ничего. Ни тебе фейерверков, ни искорок. Ни самой завалящей вспышечки. А ведь на уроках лекарского мастерства говорили, что именно по ним можно проверить, подействовало оно или нет.
Голова эльфа стала намного легче, а кровь остановилась.
С минуту эльф лежал неподвижно, а потом в упор посмотрел на меня.
Взгляда я не отвёл, хоть и тяжело было смотреть в эти насыщенно-синие глаза. Да и рассматривал он меня немного странно: будто не внешность изучал, а что-то другое.
– Ты потратил на… совершенно незнакомого эльфа свою единственную Склянку жизни? – удивлённо произнёс он, глядя на меня с восхищением.
– Не люблю, когда рядом умирают, – совершенно ровно произнёс я. Очень надеюсь, что ровно. – Да и что мне оставалось делать?
Эльф задумался. Я не жалел, что потратил единственную склянку жизни на совершенно незнакомого мне эльфа.
– Спасибо. Теперь я твой должник.
– Я так понимаю, что сейчас свой долг ты вернуть не сможешь? – я ухмыльнулся со всей возможной алчностью, но до Ухмылки Тридцать семь немного недотянул. Надо поскорее свернуть эту щекотливую тему.
Эльф, чуть прищурившись, посмотрел на меня и, улыбнувшись, сказал:
– Ты даже не знаешь, кто я.
Одним движением он поднялся на ноги. С моих рук исчезла тёплая тяжесть, а эльф, обернувшись и весело взглянул на меня:
– Из трёх вещей можешь взять две.
Напротив его пояса возникли Великий Нагрудник Нигде Не Описанной Силы, Кинжал Молчаливого Почтальона и Редкий Меч Убийцы Несогласных. Я взял Меч и Нагрудник. Кинжалы для слабаков.
Эльф улыбнулся и, вытянув руку, схватил прыгнувший в неё дин’анойр.
Он вышел на тракт, я за ним.
– Может, представишься? – без особого желания спросил он.
Невежливо было отказывать в такой мелочи и я с гордостью произнёс:
– Сеймур Дистрой, Медиамаг и Главный Герой.
Эльф нахмурился, но сказал:
– Как я и предполагал.
Интересно, как он мог предполагать, что именно я его спасу? Или что я буду идти по этому… хотя это единственный тракт, ведущий в Академию. Да и что эльф мог здесь забыть, в пограничной глуши?
На секунду задумавшись, эльф сверкнул россыпью искр и протянул мне золотой кругляш амулета Солнце Счастья. Правда, глазами этого служили рубины в половину ногтя на мизинце, а не продавленные в золоте канавки, как обычно.
Искры принесли с собой не только амулет: одежда эльфа стала чиста, а волосы струились на лёгком ветру серебряными волнами. Нехорошо завидовать, но удержать себя я не смог.
– Спасибо, конечно… Но зачем он мне? Такими повсюду прилавки забиты.
Эльф с усмешкой, почти человеческой по язвительности и едкости, сказал:
– Такими? Можешь поискать. Но этот снимать не советую.
Принуждение к действию или Убеждение он применил, я не стал разбираться. Вряд ли эльф захочет причинить мне вред. По крайней мере сейчас.
Я быстро застегнул цепочку на шее, спрятав амулет под рубашкой. А когда обернулся к эльфу, тот заканчивал чертить портал, отойдя к середине тракта.
– Как тебя зовут? – спросил я, не ожидая положительного ответа.
– Встретимся и узнаешь! – весело ответил эльф, входя в завершённый портал. Полуобернувшись, он взглянул на меня одним глазом и задорно улыбался.
Вспыхнул портал, эльф исчез. Я снова стоял на тракте один.
Я довольно улыбнулся, вздохнул и пошёл по тракту в сторону Нейтгола, весело напевая «Во поле два тролля гуляли». В шесть мне надо быть в этой глухой харчевне.