Враг успел выпустить стрелу, но она пролетела ровно в том месте, где мгновение назад находился Ларс. И мужчина ответил встречным выстрелом, но в его точности уже сомневаться не приходилось: в ту же секунду на месте вражеского разведчика оказалось лишь его бездыханное тело.
Мы медлили. Ларс плавно опустил лук, я глядела на него в ожидании действий. Но он не трогался с места. Я слушала лес и теперь не замечала ни одного постороннего звука среди чириканья птиц и шелеста легкого ветра. Тогда я позволила себе подойти к мужчине. По его виду невозможно было определить, что он чувствует. Он стоял, как неживой, не шевелясь, но определенно выживший после встречи с врагом.
Окинув его взглядом, я смолчала вопреки любопытству. Задавать вопросы — было одним из сильных оружием амазонок, а правильно спрашивать — смертельным. В применении навыков в отношении мужчин — вдобавок ко всему, весьма приятным. Но в этот раз Ларс ответил сам:
— Осмотримся и вернемся назад. Брести дальше смысла нет.
Мы разделились. Решили пройти вглубь леса, но держаться на расстоянии друг от друга, следуя параллельно частоколу, чтобы не блуждать. Долгое мое отсутствие на празднике вызовет вопросы, а сегодня их хотелось меньше, чем когда-либо.
Я двигалась не торопясь, чтобы не упустить ничего важного. Шагов Ларса я не слышала — он умел скрываться. Он, воин, обычно носящий тяжелый доспех, владеющий двуручным мечом, как ураганом, легко ступал по земле и скрывался за тонкими стволами деревьев. Сейчас его тело не сковывал металл, но бесшумность движений за день не приобреталась: мужчина обучался явно у несколько боевых мастеров. Беря в учет всю простоту взаимодействия, с которой мы рука об руку, без лишних слов справлялись с неприятелем, я одернула себя ровно в тот момент, когда начала им восхищаться.
И тогда же послышался треск. Негромкий, еле различимый звук, но раздавшийся совсем рядом. Хотя я и прошла порядком дальше в лес, деревья здесь еще росли негусто, поэтому укрыться можно было далеко не везде. И заросли кустарников остались позади — вокруг простиралась чистая земля, из которой вырастали тонкие стволы редких деревьев. Поэтому не зацепив глазами ничего перед собой, я стала высматривать источник звука выше.
Чутье не подвело: ровно надо мной, скрываясь в порядком полысевшей кроне, меня высматривал (да сколько их тут?) очередной лучник. Не долго думая, я прижалась к дереву, пытаясь прочитать в голове цепочку мыслей Вилорма: зачем ему отправлять разведчиков за мной? В чем смысл слежки и нападения?
Потеряв меня из виду, парень спрыгнул вниз. Он сменил лук на меч и даже обошел вокруг дерева, чтобы лично глянуть на меня. Но я уже ждала его. Готовая к атаке, я сразу отразила первый удар. Тот не растерялся и замахнулся снова. Я влилась в игру. Аметист на эфесе переливался при каждом новом удержанном и ответном ударах, привлекая мое внимание, так что за исход боя я не переживала совсем, да и сам процесс не приносил азарта, каждая последующая атака мне наскучивала.
Враг бил однотипно, не пытаясь обходить или менять тактику, я поддавалась его темпу ведения боя, вводя в заблуждение кажущейся слабостью. Пусть радуется. И со временем мы переместились в редколесье. Деревья показались мне однотонным лабиринтом, так что я решила, что пора заканчивать. Но в момент очередного выпада врага и последующего моего отскока я спиной ощутила присутствие третьего. Подтверждением мыслей стала еле заметная ухмылка на лице врага. Кто-то позади замахивался, готовя удар.
Надо было сразу его прикончить! Раздосадованная, я словно нырнула на землю, сгруппировалась и увернулась в сторону. Второй, уже предвкушающий конец, от невостребованной силы удара, споткнулся о воздух, и лезвие его меча пронзило пустоту в непосредственной близости от лица его товарища.