Добравшись до спасительной вершины, Солара отдышалась, как могла, отжала платье. Назад никак, надо идти дальше.
Заглянув за вершину холма, девушка увидела, что там он превращался отвесную стену. Пульсирующая тропинка скрылась под серым бетоном.
В обозримом пространстве было сухо и светло. Над бетонным потом по всей зоне видимости простирались каналы. Наполнялись они из труб, выходящих из противоположной бетонной стены. По ним текла переливающаяся кристальным блеском белая жидкость. Каналы диковинно соединялись между собой муфтами, петляли, собирались кучками, разветвлялись. Некоторые из них стали тупиковыми, жидкость в них тухла и чернела. Но подавляющее число были действующими.
Каналы, как разводные мосты, иногда разъединялись, переводились на другое направление. Тогда жидкость блокировалась в них затворами, рукав одного канала переставлялся к другому через муфту, и жидкость текла уже в другую сторону.
Вместо люстры, посередине бетонного зала висела стеклянная трубка. Из неё постоянно сыпались записки на белых листочках. Круглые белые пушистики подбирали их, и по указаниям, в них содержащихся, переделывали систему каналов. Что-то передвинут, что-то закроют.
Солара поняла, что это часть какого-то диковинного производства. А именно, распределительный пункт. В конце зала, между выходящими из неё трубами, на отвесной стене, она разглядела маленькую дверь с надписью «Выход». Ей туда и надо. Но как спуститься?
Пока она размышляла, рядом со стеной, прямо под ней проскакал пушистик.
- Что сидишь? Прыгай!
- Но, я же разобьюсь, - ответила девушка.
- Ну, если хочешь разбиться, значит, разобьёшься, - подытожил пушистик и поскакал дальше.
Сидеть одной на стене было скучно, и Солара ждала, когда диковинный попрыгунчик опять проследует снизу.
- Что значит, если хочешь? – продолжила она разговор.
- То и значит. Смотря, чего хочешь, то и получишь. Реши уже.
- Значит, ты не разобьешься, если отсюда прыгнешь? – подошла с другой стороны она к этой проблеме.
- Я нет. Я же пушистый. И ты кстати, тоже. Или хотя бы мягкая.
- Пушистая?
Об этом она как-то не подумала. А почему собственно и нет? Кожа, одежда, волосы – всё это можно отнести к категории мягко, а иногда и пушисто. Если следовать здешней логике, то высота не такая уж и большая. Но для перестраховки, она подождала, когда собеседник опять проскачет мимо.
- Значит, если я пушистая и не хочу разбиться, значит, не разобьюсь.
- Значит, нет. Только ты точно уверена, что пушистая? Если нет, лучше не прыгай.
- А как узнать пушистая или нет? – не выдержала очередного витка пушистой логики Солара.
- Узнать не надо. Надо знать.
Он опять оставил её в одиночестве думать. Тем временем жидкость в одном из каналов поменяла цвет с белого на чёрный. Раздался оглушающий сигнал тревоги, замигала чёрная подсветка на том отрезке канала, где произошло несчастье. По тревоге орава пушистиков подорвалась ликвидировать катастрофу. Они прыгали друг на друга, толкались, каждый высказывал предположение, что делать дальше.
Записки из стеклянной трубы падать перестали, и инструкций по поводу такой ситуации у них не было. Поэтому каждый анализировал ситуацию, как мог.
- Белый хорошо, чёрный плохо!
- И я говорю, белый хорошо, чёрный плохо!
- Белый к белому, чёрный к чёрному.
- Чёрный без белого - хорошо, белый без чёрного – не плохо!
Жидкость в канале, тем временем начала отравлять соседние рукава. А когда чернота дошла до стены и полилась в одну из отводных труб, сработала автоматика. Шлюз сам закрылся, отрезок канала с испорченным продуктом, закупорился. Рукава с белой жидкостью перестроились к соседним свободным муфтам.
Пушистики вздохнули с облегчением и разошлись по своим локациям, из стеклянной трубы снова посыпались записки.
Солара посмотрела сверху на отрезанный от остальных фрагмент канала. На другие подобные отрезки, которые похоже, здесь уже не первый год в таком состоянии. Почему никто не пытается починить, то, что сломалось? Неужели всех всё устраивает? Знакомый попрыгунчик больше снизу не появлялся. Тем временем, бело-чёрная система каналов, навела Солару на мысль. Она повисла на стене, уцепившись за край, чтоб на всякий случай снизить высоту падения. И убеждая сама себя, произнесла:
- Я мягкая белая и пушистая сейчас удачно приземлюсь.
Задержав дыхание, она зажмурилась и разжала руки. К своему удивлению, приземлилась действительно легко. Даже не пришлось приседать. Воздух будто подхватил её и аккуратно поставил на бетонный пол. Выдохнув и успокоившись, Солара разглядела у противоположной стены заветную дверь и направилась к ней.
Идти вдоль своеобразной орошательной системы, было тоскливо. И девушка из любопытства читала записки, приклеенные на муфтах каналов. Оригинальностью они не отличались: «Белый 137», «Белый 8», «Белый 56». Номера, похоже, обозначали маркировку отрезков каналов.
Она взяла одну из записок. Зачеркнула слово «Белый», написала «Чёрный» и поместила на место.
Через минуту к месту «трагедии» припрыгали белые рабочие, заблокировала кусок «некачественно» канала и перенаправили основной поток по другому пути.
Солара подождала немного, пока всё утихнет. Взяла ту же записку, зачеркнула слово «Чёрный», написала «Белый» и опять стала ждать. Ждать долго не пришлось. Исполнительные пушистики через двадцать минут уже сделали всё, как было первоначально.