[Snake_Fightin]

Думаю это связано с корнями русской литературы. Писали дворяне для дворян.

французский язык как язык знати предполагал читать на французском для практики, читать что-то вольнодумное и философское было чревато, донесут, царь-батюшка стукнет по голове. поэтому читали в массе романы из французской жизни, жанра "их нравы".
когда наелись, пошла обратная волна. писали тоже дворяне, у крестьян нет грамотности, военные предпочитали другие занятия за небольшими исключениями, бюрократы и так в служебной писанине по горло.
оставались не очень напряженно занятые помещики.
им написать романтическое приключение вроде Айвенго ребячество (ясно же что никаких путешествий и сокровищ нет, родился, послужил, получил наследство, спился), а кровавый хоррор аля Шекспир страшно, вопрос откуда такие мысли в голове, и кого из соседей имел в виду под злодеями, а те заочно обидятся, опять же царь-батюшка заинтересуется и по голове стукнет.
поэтому копировали пресные переводные романы из жизни западных аристократов - кто-то кого-то растлил, соблазнил, на дуэлях пострелялись из-за этого. движения нет.
ну можно намекнуть на соседа историей аля "Иван Ильич угощает голубцами с ..."
царь-батюшка доволен
Независимые (относительно) дикари вроде Пушкина и Гоголя, которым нет смысла держать серьезное лицо, добавили в стиль ироничную карикатуру, и читать стало интересней. Плюс как интеллигенты стали больше внимания изобличению пороков.
Персонажи Мертвых душ вообще не люди, а персонализация семи смертных грехов - праздность, скаредность и другие
Поэтому возник жанр "нравы моих современников", в карикатурных персонажах которых можно вдоволь поизображать упадок социума без ответов, а что нужно делать, чтобы поменять общество к лучшему.
в Союзе Стругацкие и другие откопали этот метод, когда пришло время обходить советскую цензуру.

переубедите меня