[Gio Morello]

Гробовщик широко зевнул вслед уходящему глашатаю. Тут-то кого забыли? Охотники, награды, короли, принцессы. Тьфу.
А вот и она, дочь голубых кровей. Джио покосился на приближавшуюся фигуру. Исхудавшее создание, в котором с трудом узнавалась девушка, аккуратно переставляло ноги, прямые и гладкие, словно цирковые ходули. Изрезанное платье лохмотьями свисало с тощего тельца, по сути ничего не прикрывая. А было ли что прикрывать? Чудачка периодически застывала на месте и нерешительно оборачивалась. Впалая грудь выталкивала еле слышный выдох облегчения. Ещё несколько шагов остались позади.
- Ты такой грязнуля! В доме не убрано, одежда разбросана, скамья скоро треснет. Я даже не могу привести себя в порядок. Ни одной расчёски! – затараторила девушка, хлябая нижней челюстью.
- Ты в зеркало давно смотрелась? Наверное, давненько. Я тебе помогу. Один, два, три. Целых три волоса. Кожа на голове шелушиться. Вместо темечка - огромная дыра, - Морелло устало парировал нападки.
- Я должна быть неотразимой!
- Угу.
- Знаешь, они снова гуляют во дворе. Мертвецы. Я вижу умерших людей, - резко свернула болтунья.
- Дура, ты тоже мертва.
Гробовщик поплёлся к своей маленькой халупе, оставив ошарашенную девушку в одиночестве. Он петлял между ухоженными могилами, восстановленными надгробьями и проснувшимися призраками. Да-да, как и все, они нуждаются в отдыхе. Пересекающиеся дорожки, выложенные белой керамической плиткой, разделяли кладбище на четыре сектора. С годами странная плитка не треснула ни в одном месте. Символично, что кладбище выросло вокруг перекрёстка. Именно пересечение дорог считалось обителем душ умерших, нечистым местом. Уже больше пяти лет Джио смачно плевал на все суеверия. Он встречал усопших везде: в городе, в поле, на реке, под кроватью. Навсегда почившие твари не давали проходу. Упрямые, как стадо баранов, мертвецы бесконечной рекой тянулись к нему. Земля слухами полнится. Такой популярности завидовал бы любой ныне живущий до тех пор, пока не примерил бы шкуру Морелло. И только здесь, среди могил и склепов, гробовщик находил покой. Здесь он – хозяин. Здесь ему подчинялись, здесь его уважали, здесь о нем знала каждая дохлая крыса.