[Диана]

Лекс,
anris,
Horadrim,
Спасибо за критику, большое спасибо.
Пришла в голову идея об описании боя...
Я очень уважаю Стивена Кинга. Я заметила, что он обращает очень большое внимание на детство героев, на то, как их родители умышленно или случайно изуродовали их когда-то...

Предпоследний год.

Скрытый текст - рассказ:

Бабушка Вадима почти что не разговаривала, - она была глуха, с ней было очень трудно. Вадима легко выходил из себя, и даже со скидкой на недуг бабушки, его начинало трясти от злости. Поэтому она перестала говорить, - но она не обижалась на него, она добро и чуть грустно улыбалась, подолгу смотрела на Вадика. Теперь, как и в детстве, он ощущал на себе ее любовь.
Эта белая квартира на десятом этаже - Вадим только с восьми лет жил здесь. Он пошел в первый класс; это был предпоследний год его жизни с родителями.
Отец еще работал на заводе. По вечерам приходил, усталый, злой. Вадим всегда мешал ему.
Мать тогда не работала. Она часто болела, - врачи были частыми гостями в доме, да и сама она регулярно к ним наведывалась. Впрочем, наиболее страшным недугом матери была меланхолия. Сидела вечерами на окне; молчала, думала о своем и никогда не делилась этими думами.
Маленький тогда Вадик сидел и делал уроки. Хлопнула дверь, - тревожно и по-новому. Мальчик слез со стула, вышел в коридор.
Отец раздевался. Кликнул мать, но она не вышла, и отец зло ругнулся в ответ. Вадим заглянул в пакет, принесенный отцом, - ему очень хотелось есть, а у мамы об этом спросить он так и не решался. Но отец грубо оттолкнул его, не рассчитав силы. Перед глазами у Вадима все завертелось, очень заломило плечи. Он лежал, и угол комнаты больно сжимал его.
В кухне зажегся свет, - мама оказалась недовольна, она сидела в темноте. Уши у Вадика внезапно тоже заболели, и он плохо слышал их разговор. У него не было сил подняться, а без движения боль утихала, и он решил пока полежать так.
После ужина отец расслабился. Он пожелал поглядеть на сына, спросить, как у него дела в школе. Обнаружив ребенка лежащим на полу в уголочке, отец опять расердился, но не очень, - всего лишь послал за дневником.
У Вадима было плохо с математикой. Он не запоминал чисел, а в наглядном счете то и дело путался и делал нелепые ошибки.

Почему?
Я... я не очень поимаю того, что нам объясняют.
Ах, не понимаешь?.. Ну-ну. Вера, подойди сюда! Посмотри на него. Вера!.. Рыба... Сидит себе и сидит... Понятно, в кого ты-то такой.
Я просто не понимаю, папа. Но я стараюсь!
Вера!.. Идиоточка наша... Работать бы шла... не бесилась бы со скуки.
(Громко хлопнула дверь. Они очень мешали маме своими разговорами.)
Ни на что ведь не способна... зашиваешься на работе... а она сидит тут... растит своего... на меня - совсем ведь не похож, я разве такой?
Не говори так о маме.
Ах ты!..

Отец замахнулся - но Вадим успел отбежать. Даже для своих лет он был маленьким, и тот воробьиный удар. который он нанес отцу в обиде, - бел не тяжелее дуновения ветра, но отец...
Его нельзя было узнать. Его лицо свело, оно почти не напоминало человеческое. Он толкал Вадима, а тот пятился, дрожал, потому что страх каждую секунду бил его изнутри. Толкал, стучал в грудь, по лицу, короткими ударами жестких рук, ледяных пальцев. Треснул по носу, - Вадику стало больно и он тоненько завыл, прикрывая лицо крохотными ручками. Он плакал, губы дрожали; он молился то ли шепотом, то ил про себя, чтобы все это скорее закончилось...
Мама, мамочка...
на кухне вновь погас свет - она больше любила сидеть в темноте.
Вадим забежал в ванную, - у него по лицу катилась кровь, он пустил ледяную воду... Раковина не работала, они использовали ванную... Вода лилась туда, Вадик пытался смыть кровь. Вдруг кто-то толкнул его сзади, и он упал лицом в бурлящую холодную воду...

Он не пошел в школу, а учительнице сказали, что у Вадика воспаление легких.
Его он получил, потому что не мог выбраться из ледяной воды. Свет погасили, кровь залила глаза, а при падении он сломал руку...
Бабушка забрала его на то время, что он лечился, - он был счастлив, что не ходит в школу, ведь его страшила одна только мысль показаться при друзьях с синяками на лице.
Он еще возвращался к родителям, но ему все равно становилось страшно всякий раз, когда он заходил в ванную.

Бабушка отложила веревочки, которые перебирала больными руками. Она смотрела на внука, и он отвечал ей теми же самыми взглядами.