[Bасилиса]

Вот написала, правда доделывать и переосмысливать некоторые моменты нужно, а ещё расширять))

Скрытый текст - Жизнь наоборот:

Мне рассказали, как я умерла. Меня откопали в осенний полдень, под звуки похоронного оркестра и моросящий противный дождь. Радостные родственники, приветствуя мою смерть, несли мой гроб на плечах до автобуса, радостно переговариваясь. Привезли в морг. Санитары переодели меня в белое и отправили наверх, в реанимацию. Тут я и очнулась. В абсолютной тишине сначала появились звуки, потом прорезался свет. Неяркий, мутный, он пробивался сквозь веки, щекоча просыпающиеся нервы. Звуки становились всё громче и отчётливей. Я открыл глаза и увидел радостные, но напряжённые лица докторов. Так я умерла.

Как я жила. А жила я, сказать честно, не очень. День за днём одно и то же. Вставала, заправляла кровать, садилась на мягкий диван и смотрела телевизор. На исходе вечера ужинала, и шла на работу. Наш отдел занимался тем, что чистил бумагу от писанины. Целыми днями я получала корреспонденцию, расклеивала конверты и, держа карандаш, собирала грифель со страниц. Чистую бумагу убирала в пачки, пачки отправлялись на склад. В машинном отделе кому-то работалось легче. Так говорят, во всяком случае. Делов-то - засунуть напечатанную бумагу в принтер и получит на выходе чистый лист! Но я не жаловалась и не просила перевода, привыкла.
В обеденное время мы всем отделом шли в столовую, отрыгивали и пережёвывали пищу, раскладывали по тарелкам и меняли на деньги. Что за уродский процесс! Но что поделать, с физиологией не поспоришь. Потом очередь на выход, и опять работать, до утра.
Утром - бегом домой. Сделать чай, разделить заварку и кипяток, охладить чайник, убрать собранную колбасу в холодильник, а хлеб - в хлебницу. А на выходных сходить по магазинам и получить за продукты деньги.
Изо дня в день. Так я жила.

Как я любила. А я любила, хоть в это трудно поверить. Когда пришла молодость, появился он. Хлопнув дверью кафе, где я молча плакала, он с ходу обругал меня и обвинил во всех смертных грехах, и я утёрла слёзы. Мы много говорили, наши голоса теряли свой повышенный тон, появлялись улыбки и раз за разом мы подсаживались всё ближе и ближе друг к другу. По выходным он водил меня на концерты, показывал кино, и даже делать пиво и поп-корн с ним было не в тягость. О, это было чудесное время! Но постепенно он начал ко мне охладевать. Боже, я не знала, что и думать! Как я плакала по ночам... И в последний раз мы встретились с ним в баре, просто мило поболтав. К тому времени я уже к нему ничего не испытывала. Да и он, видимо, тоже. Как же это было недолго!
Но я любила.

Как я росла. О, это было чудесное время! Никаких забот, ласка родителей, обожающие взгляды мальчишек из института, а потом школы. Как мы всей группой, а потом и классом учили преподавателей наукам, отдавая все свои знания без остатка! Ещё в школе мне врезали аппендицит! Я не понимала зачем, но врачи сказали, что так надо.
Потом я познала радость игр. Во дворе, с подружками, куклы, кубики, погремушки... Счастье, а не жизнь! Но как раз тогда, отдавая свои знания и опыт родителям, я стала забывать. Лица уже казались одинаковыми, слова - тарабарщиной, и только тёплый родной голос матери всё ещё был для меня не просто одним из шумов огромного и непонятного мира. Вот так я росла.

Как я рождалась. Когда пелёнки, которые я пачкала, уносили. Когда я кричала, когда у меня отнимали соску, когда я вдувала молоко маме в грудь, ведь ей нужнее! И когда мы поехали в роддом. Печальные лица родных, сочувствующие взгляды врачей, тёплое лоно матери, её крики...