Глава вторая. Магия Любви.
- Мой Принц, наш график соблюден.
- И Королева здесь?
- Принц, она не улетала. Все глаз не отрывает от принцессы...
- А Тим?
- Герой идет, ему я помогу.
Тим.
- Граждане пассажиры, командир корабля летчик первого класса Мишуткин и экипаж рады приветствовать Вас на борту лайнера А-380 компании "Сибирь - Авиалинии", следующий по маршруту Москва - Абакан. Полет будет проходить на высоте 10 000 метров. Продолжительность полета - четыре с половиной часа...- разносился по салону голос стюардессы. Меня почему-то рассмешили ее слова… Странная штука время – в Москву вылетаешь в шесть утра – прилетаешь также, в шесть. Получается, что времени ушло – ноль.
А если домой лететь, то наоборот получается, чтоб в шесть прилететь, надо в десять отправляться. Итого восемь, а они говорят – четыре… Математические выкладки еще больше подняли мне настроение, и чтоб быстрей оказаться дома, я перевел стрелки часов на абаканское время: полвторого, быстро летим, осталось всего – четыре…
Зашумели турбины самолета. Наконец-то начали движки прогревать, сейчас поманеврируем немного, и взлет… Мои мышцы рефлекторно напряглись, рука стала искать кольцо парашюта…
... - Удачно сработали. - Саша откинул капюшон с головы (Саша - старлей и командир нашей разведгруппы). Удачнее некуда: мы взяли троих "языков", вон они, под кустом связанные лежат. И злобно сверкают глазами, понимают, что ничего хорошего им не светит. Правильно понимают: наша группа вообще следов не оставляет. Не говоря уж о свидетелях. Поэтому мы во время рейда старательно обходили расположения своих...
- И все трое арабы. Как "колоть" будем? - Олег вопросительно посмотрел на старлея.
- Как обычно. - Саша подошел к пленникам, посадил одного и вытащил у него кляп изо рта. Тот что-то пробормотал.
- Ругается, сволочь. - Олег подошел ко мне: - Ты уже иголки готовишь?
- Конечно. Этих иначе не разговоришь. Вон, Сашок, видишь уже что-то про меня ему втирает. Говорит, что я ему встречу с демоном устрою.
- Ты что, понимаешь, о чем они говорят?
- Нет. Догадываюсь. Ладно, мне пора. - И, взяв коробочку с иглами, пошел "пытать духа". Демонстративно поиграл перед его глазами своими терапевтическими принадлежностями, авось одумается...
Нет? Ему же хуже:
- Саша, я готов.
- Действуй.
Я опрокинул сопротивляющегося пленника на живот, показал десятисантиметровую иглу двум остальным и резким движением загнал ее в "хвост дракона". Потом перерезал веревки на пленнике... Свободен!
Тот вскочил, хотел бежать, но... Процесс уже пошел: вначале его парализовало. Он не мог двигаться, замер на месте и что-то по- своему орал…
Двигателя взяли высокую ноту, начало закладывать уши, перед иглотерапией я всегда затыкал уши берушами, чтоб не слышать, как они орут… Пошли на взлет, тело вжало в кресло, я посмотрел в иллюминатор:
- До свиданья, Москва! До свиданья, и ты, Олежек. – Он, наверно, уже дома. Мы расстались утром у Ленинградского вокзала, обещали друг другу писать-звонить. Затем наши пути разошлись: Олег питерский. Обнялись напоследок:
- Привет Вере передай. От меня. Не забудь тока. И кольцо подари…
- Не забуду… И подарю…- Еще бы, Олег любил рассматривать ее фотографии, мне даже казалось, что он заочно влюблен в нее, это во мне вызывало чувство гордости за свою подругу. А Верка как будто специально каждый раз присылала новую фотку в письме…
…"Бог создал любовь и дружбу - черт автомат и службу...", - избитые фразы так и просились наружу: - "Казармы рухнут и свобода нас встретит радостно у входа"!
Ерунда всякая лезет в голову - не знаю что писать. Олег повернул ко мне голову, губы жевали травинку. Он оторвал глаза от изображения Веры в кимоно:
- Что, Тим, не знаешь, как опус сочинить? Записывай, диктую: Вера, восклицательный знак. Пишу тебе из подбитого танка, на плече своего раненного товарища...
- Ага, еще добавить, что кругом трупы, идет бой, и я скоро геройски погибну...
Мы засмеялись, Олежка перевернулся на спину и, вытянув руку с фотографией, задумчиво произнес:
- Ох и завидую я тебе, Тимка…
Я сам себе завидую…Я завтра, нет, уже сегодня ее увижу, обниму, поцелую… И подарю колечко, обручальное, его мы сегодня с Олегом в ювелирной лавке купили, вместе выбирали и спорили, он денег добавил... гравер нанес крохотную надпись: «Любимой от Тима»…
- Златая цепь на дубе том! - прервал мои размышления лукавый девичий голосок.
- И днем и ночь кот ученый все ходит по цепи кругом, - автоматически продолжил я.
- Смотрите, не дуб! - Произнес все тот же девичий голосок.
Я повернулся и посмотрел на хозяйку этого звонкого голоска: в соседнем кресле нашего самолета сидела девушка лет семнадцати с книжкой в руках:
- На мне и цепи нет.
- Что? - Она посмотрела на меня...
...Наши взгляды встретились - я почувствовал, что тону в ее огромных глазах, голубых и бездонных, как горные озера с их кристально чистой водой...
...Лицо девушки залил румянец, и от этого она стала еще прекраснее...
- Тим, - Я протянул девушке руку.
- Надежда, - девушка качнула головой, и водопад длинных черных волос скрыл от меня лицо и грудь, зато ее ладонь нежно легла в мою: - Извините. Это я просто книжку вслух читаю. В ней описана такая же, как у нас ситуация: - самолет, двое - парень и девушка, только он бандит...
- Не, - засмеялся я: - Я дембель.
…- Уважаемые пассажиры, наш самолет благополучно произвел посадку в аэропорту города Абакана. Температура за бортом – плюс пятнадцать градусов, местное время – шесть пятнадцать…
Голос стюардессы бесцеремонно выдернул меня из царства Морфея. Он не оставил даже тени сомнения – это был всего лишь сон.
(Вера, еще чуть-чуть и я тебе бы изменил… Я, правда, чувствую себя влюбленным в девушку из сна…). Вместо нее в соседнем кресле расстегивал ремни какой-то мужик, он повернул голову ко мне, дружелюбно улыбнулся и произнес: - Долетели!
Киваю в ответ, наконец-то я дома! Чувство радости омрачила только какая-то печаль, «она была божественно красива», я еще раз посмотрел на соседнее кресло – мужик… Он уже не обращал на меня никакого внимания и готовился покинуть борт лайнера. Ну и мне можно собираться. Слава Богу, я ничего в багаж не сдавал, только спортивная сумка…
Самолет подкатил прямо к аэровокзалу, автобуса не потребовалось, и я бодрым шагом пошел к выходу в город. Мне и в голову не пришло сообщить кому-либо о своем прилете, (будут в такую рань дергаться, в аэропорт бежать, не маленький, сам доберусь, и как снег на голову - нагряну…), поэтому на встречающих взглянул мельком, может кто знакомый…
Надежда.
В это утро девушке почему-то не спалось. Сон не шел в голову всю ночь, какая-то непонятная дрема на уровне сновидений, которые Наде не удалось запомнить, да «Ласковый май», который в перерывах шоу пел голосом Шатунова: - Ненужные не нужно слезы лить…
Робкий лучик солнца пробился сквозь шторы, и она окончательно проснулась, время – без пяти пять.
Спать совершенно не хотелось. Охота было куда-то бежать, но куда – не знаю.
Как в сказке получается – иди туда, не знаю куда*.
Не в силах себя сдержать – девушка встала с кровати, автоматически оделась, осторожно приоткрыла дверь - баба еще спит, и на цыпочках, чтоб не разбудить ее выскочила на улицу.
Утренняя прохлада бодрила, солнце только начало всходить, вода в бочке подернулась ледяной пленкой.
- Ах, здорово-то как! – Надя умывается из бочки , выкатывает из сарая велосипед и - ноги крутят, руки рулят – уезжает со двора в неизвестность.
Неизвестность оказалась загородной дорогой – защитной дамбой, идущей вокруг города. Дамба защищала город от весенних половодий реки: вода стояла большая и по правую руку девушка наблюдала бурные потоки разлившегося Абакана. Она останавливаюсь и смотрит: - До верхней кромки реке не хватает более метра. Ее воображение живо рисует: вода быстро подступает и перехлестывает через дорогу… Поежилась – их с бабой дом стоит всего в ста метрах от нее. Говорят, в прошлом веке Абакан вышел из под контроля и город оказался в воде…
- Влюбиться и исчезнуть… - Пронеслась машина, она бибикнула, Надя от неожиданности вздрогнула, голос вчерашнего гадания неприятно напомнил о себе.
Вода быстро подступает, перехлестывает через дорогу, ночь, все спят…
- Может, от моего решения зависит судьба города? Возможно ли такое? - Разум твердил ей, что это глупости, но Надина душа противилась, сразу вспомнился Рей Бредбери с его бабочкой…
Девушка решила осмотреть всю дамбу и поехала дальше, мимо нее пролетали редкие в этот час машины и сигналили, она улыбалась им вслед:
- Какой, интересно, мой Принц? Высокий и красивый блондин? Или жгучий брюнет с шапкой кудрявых волос? Где ты сейчас? Спишь дома? Или едешь в какой-то из этих машин…
Красная спортивная машина останавливается возле меня, из нее выходит Он, протягивает мне руку: - Надя, это я, твой Тим. – Глупость какая-то лезет в голову! Откуда ему знать мое имя? И мне знать его? Но я уже почему-то твердо знаю – его звать Тим и он будет в военной форме…
Картинки будущего всегда неожиданно появляются в ее голове. С той самой поры, как она съела то проклятое яблоко, это приходит само-собой, без всякого ее согласия. И словно в подтверждении мыслей девушки череда воспоминаний хлынула на нее: бомбы и смерть родителей, доска, упавшая на голову одноклассника; сбитая машиной четырнадцатилетняя девочка, жившая на углу улицы; бабушка-пенсионерка, убитая в собственном доме пьяной соседкой; молодая женщина, мать двух маленьких детей, она утонула…
Они как проклятие – она видит в будущем только смерть… (Вода быстро подступает…) Неужели – наводнение по ее прихоти? Наде вдруг стало смешно: – «ерунду на себя наговариваю. Какое влияние мои чувства могут иметь на стихийное буйство природы? Абсолютно никакого. Тем более, защитные укрепления мощные, а пик половодья уже прошел… И Сэшэгэс - мощное сооружение...»
Надя остановилась, дорога вынесла девушку к кольцевой развязке, дамба кончилась – направо мост и аэропорт, налево – дорога в город. Куда? Ее размышления прервал гул реактивного самолета, он шел низко над землей – на посадку.
- Большой. Издалека летит, интересно – из Москвы или Китая? Говорят, прямой до Пекина от нас летает… Надо посмотреть… Дура, зачем тебе это, нам налево – в город и домой, - но руки наперекор повернули руль велосипеда направо и Надя покатила встречать самолет. Встречающих было много, они стояли у решетки забора, нетерпеливо переминались с ноги на ногу и смотрели как огромный «Боинг» медленно подкатывает к нам. Девушке передалось их настроение, волнительное и будоражащее - они встречают родных и близких, любимых и друзей…
Кого встречаю я? – Вдруг захотелось, чтоб папа и мама прилетели в отпуск, вот они сходят вниз по трапу, выискивают взглядом в толпе меня, находят и весело кричат: - Надя…
Такого никогда не будет! Надя вытерла неожиданно выступившие слезы, « а вдруг прилетят, они выжили и продолжают служить в секретной военной части», и начала высматривать среди идущих к выходу с взлетного поля пассажиров своих родителей…
*курсив – комментарии Ахилла. С ним мы познакомимся позже.
Тим.
…И тут увидел ее – девушку из сна. В черном спортивном костюме, в накинутом на голову капюшоне она стояла в толпе встречающих и кого-то высматривала. От неожиданности останавливаюсь, не может быть, это не она, мне показалось.
Нет - она! Я слишком хорошо ее запомнил. По телу побежали мурашки, судорога на мгновение свела все тело. Непонятное чувство ревности ударило в голову: - Явно, не меня ждет, - оборачиваюсь назад и вглядываюсь в пассажиров – кто закричит: - Надя, замашет рукой, обнимет, прижмет к себе, поцелует…
Кровь забурлила в венах и застучала в висках, «успокойся, Тим, ты ее не знаешь, иди себе потихонечку, пока чего не вышло…»
Просачиваюсь сквозь бурлящий народ, хочу никого не слышать и быстрее занять удобную позицию для наблюдения. Еще надо разобраться в себе, что делать, как знакомится. Но мозг по привычке фиксирует происходящее вокруг:
- Пашка, как Сочи, море, ничего, купались, все на нас как на дикарей смотрели… - Загорелую молодую семью с двумя детьми встречают родственники…
- Василь Степаныч, машину сами поведете, нет, устал, в офис быстрее, надо… - Водитель суетливо берет сумку, дипломат бизнесмен не отдает, несет сам, наверно документы…
- Привет москвичам, как Москва, стоит однако… - Стайка молодежи бросается навстречу трем молодым парням…
Чей-то мобильный запел голосом Гулькиной:
- Ты прекрасней всех, пусть мерцает свет, пусть горят огни… - Да, встречаю, он прилетел…
Кольнула неприятная мысль: - Не моей ли это девушке звонили? Ноги замедлили шаг, «не смотри, не надо», но голова не слушается и поворачивается к девушке: нет, не ей, но для нее – ты прекрасней всех… Она держала велосипед за руль и печально смотрела на самолет, слезинка бежала по ее щеке, «кого, интересно ты ждешь, что даже плачешь»? Я проследил за ее взглядом, хотелось узнать кто этот счастливчик, но она смотрела на пустой трап самолета. И никто ей не махал рукой…
- Не бойся, Тим, смелее будь, - вспомнились вдруг слова отца, и стало страшно, вдруг убежит и не ответит, вытираю выступивший пот на лбу съехавшим на ухо беретом, во рту пересохло, захотелось пить и в туалет одновременно: Вы Надя? Меня зовут Тим, нет, не так – девушка, с вами можно познакомиться…
Мысленно перекрестился и решительно пошел к ней.
В последний момент мне вспомнилось знакомство во сне, губы тут же произносят Пушкинскую строку как секретный пароль: - У Лукоморья дуб зеленый…
Девушка изумленно вскидывает на меня глаза, голубые и бездонные, как горные озера с их кристально чистой водой...сон меня не обманул, они еще лучше… Скидывает капюшон, водопад волос рассыпался по ее спине и плечам, тихо забренчали сережки в ушах:
- Тебя зовут Тим?
- А тебя – Надя? – Мимолетное удивление смыло волной радостного возбуждения, перестали дрожать колени, с меня уже лился словесный понос: - Я все глаза просмотрел, думаю, Надя придет меня встречать или нет, уже было прошел мимо, хотел звонить, ругаться… Ты телеграмму когда получила? «Тим, что ты гонишь, какая телеграмма?»
Но Надя смотрела на меня с какой-то задорной улыбкой и отвечала в такт моим ляпам:
- Вчера ее почтальон принес, всю ночь не спала, боялась, что просплю… Педали вот крутила, - и отдала мне свой велик…
Надежда.
Пассажиры спускались по трапу, а родителей все не было. Комок подступил к горлу, девушка почувствовала, как набухают полные слез глаза, она невольно шмыгает носом, как бы правда, не заплакать. А ты что, Надя, хотела? Ты же далеко не наивная дурочка, и лучше многих знаешь, что смерть неизбежна…
Голос разума успокоил, но ей все равно до боли захотелось, чтоб чудеса случались, что не все так страшно в этом мире… И тут она увидела в веренице прилетевших камуфляжную форму. Молодой человек в небесного цвета головном уборе с сумкой через плечо…
Екнуло сердце, горячая волна окатила тело девушки, она даже явственно ощутила, как багровеют щеки. Надя быстро накинула на голову капюшон и осторожно осмотрела окружающих – никто не заметил? Но всем нет дела до одиноко стоящей в толпе девчонки, и ее глаза ищут...
…он шел быстрым шагом по полю и весело улыбался нам. Голубой берет на его лысой голове был залихватски вывернут, грудь нараспашку, рукава закатаны...
Какой он смешной в этом одеянии. Но принцу положено являться к принцессе при полном параде. Этим он только подчеркивает торжественность момента: - Я Принц! И прилетел (не прискакал, нет – все-таки двадцать первый век на дворе) на белом лайнере…
Но солдат почему-то остановился и растерянно смотрел на встречающих. Его никто не ждал, Надя сразу почувствовала это, среди всей этой гомонящей толпы нет ни одного человека, кто сказал бы ему: - Тим…
Тим? Картинка будущего пронеслась яркой вспышкой в мозгах, дрожь прошла по ее телу: Он подходит, говорит: - У Лукоморья дуб зеленый… Дурацкая фраза для знакомства, он что, ничего лучше придумать не мог?
– Принц, действуй, тебе все карты в руки.
Надя демонстративно отвела взгляд на пустой трап самолета. Краешком успела заметить, что губы солдата мрачно сомкнулись, он даже ниже ростом стал и незаметней…
Ее руки судорожно схватили руль, девушка старательно пытается удержать взгляд на лайнере: «Стюардесса закрыла дверь, спустилась, трап начал медленно отъезжать…»
- Влюбиться и исчезнуть…
- Тим, уходи… Нам нельзя встречаться…
- Он не уйдет…
И он уходил, Тим шел мимо, даже не взглянув на девушку, «разум облегченно вздохнул: - Все что не делается, все к лучшему», но в ее сердце заскребли кошки, комок повторно подступил к горлу – второе разочарование за одно утро… Надя посмотрела на небо, ни облачка, день обещает быть жарким… Слеза покатилась по ее щеке, «ведьма должна быть одинокой и несчастной…И скоро бабушка умрет»:
- Не уходи, я здесь! – крик отчаянья просился из её груди…Не хочу быть ведьмой…
- Ты прекрасней всех, пусть мерцает свет, пусть горят огни… - чья-то труба противно запиликала рядом: - Да, встречаю, прилетел…
«Конечно, прилетел и меня не видит, а еще принц называется» - Надя еле сдержала всхлип разочарованья, и вдруг кто-то в ухо тихо-тихо прошептал: - Ты прекрасней всех…
Девушка вздрогнула от чувства узнавания, это его голос, и она медленно, словно боясь вспугнуть кого-то повернула голову к Тиму. Он стоял метрах в десяти от меня, широко расставив ноги, рука сжимала беретик в кулаке…
вспотел, бедняга, не узнал принцессу, да? Теперь боишься подойти? Ну-ну, солдат, смелее будь……
и смотрел на Надю. Его губы что-то шептали.
Какая-то слабость охватила ее тело, руки и ноги стали ватными, «бежать, надо бежать, пока не поздно» – поздно, он уже шел к девушке. Гулко заколотило сердце в ее груди, вторя ему где-то в глубине души запели фанфары, «еще не поздно, нажми ногой на педаль и все - не побежит же он за мной, а вдруг – догонит…»
- У Лукоморья дуб зеленый… - А что, похож! Девушка в мыслях улыбнулась: пятнистая форма с белыми шнурками на погонах, «златая цепь на дубе том, цепь допустим, не златая – витая из веревки и скрепленная патронами…» на солдате делало его мужественным и сильным. Рука с беретом на груди, овальное лицо с пухлыми губами (они словно созданы для поцелуев) и чуть выдвинутым вперед подбородком, карие глаза выжидающе смотрят на нее и умоляют: - У Лукоморья… мне ответь…
Стало жарко, девушка чуть не задохнулась от внезапной духоты, ее руки сдергивают капюшон с головы, «воздух, мне нужен воздух», и она утверждающе произносит:
-Тебя зовут Тим? – На его лице появляется счастливая улыбка, он радостно кивает:
-А тебя – Надя? – Он летел ко мне! Фанфары торжественно трубят, в голове появляется опьяняющий счастьем дурман, «ой, мама, я погибла…» Вдруг все, что было ранее - потеряло смысл, «никакая я не ведьма, раз я – влюбилась. Влюбилась? Да…»
…И исчезнуть… - Куда исчезнуть? Глупости какие. Он здесь, он рядом…
-…Ты телеграмму когда получила? – Наконец до девушки начало доходить, что все это время Тим-Тимошка что-то говорит: - … телеграмму? - Как же, я вчера гадала, и что появишься сегодня ты – вчера мне ветер нашептал:
- Вчера ее почтальон принес, всю ночь не спала, боялась, что просплю… Педали вот крутила, - и она, пытаясь скрыть смущение – толкнула велосипед Тиму…
… Ну вот и все, рулите, Принц…