Почему, когда людям говорят, что можно идти вперёд, они стоят на месте, а когда сказано, что входить нельзя, сразу стремятся войти? Влад не знал ответа на этот вопрос, но не удивился, когда горничная Лена, вместо того, чтоб спокойно оставить журналы на столе в гостиной, понесла их к нему в комнату.
Лена была женщиной лет тридцати с небольшим, в меру привлекательной, в меру аккуратной, в меру рассеянной и совершенно без меры любопытной. Насмотревшись бразильских сериалов, где после долгих лет службы домашняя прислуга воспринималась как члены семьи, Лена считала, что не просто работает на Влада, но и является его второй мамой. Порой это её участие было плюсом, иногда большим минусом, но по большей части на горничную просто не обращали внимания, как не обращают внимания на пылесос, пока тот не понадобится.
На сей раз Лена постучалась, подождала несколько секунд, не услышала ответа и вошла.
Влад, бледный и странно осунувшийся, словно с момента, когда проснулся, прошёл не час, а год, лежал на постели. Одеялом он не накрылся, просто подтянул колени к животу, и смотрел в пространство затуманенными глазами.
- Владик?- Лена подошла к столу, положила пачку журналов, а лишь после этого двинулась к кровати.- Ты плохо себя чувствуешь?
Влад не ответил, даже не пошевелился.
- Влад, что с тобой?- Горничная забеспокоилась.
Она просела рядом с кроватью и положила ладонь Владу на лоб. Возможно, ладонь после улицы была холодной, поэтому лоб мальчика показался ей таким обжигающим, но Лена встревожилась ещё сильнее. При прикосновении она почувствовала, что он дрожит.
- Что у тебя болит, скажи мне?- спросила она.- Голова? Подожди, я сейчас схожу за градусником...
- У меня нет температуры,- ответил Влад неожиданно ровным тоном, хотя остекленевший взгляд был по-прежнему упёрт куда - то в стену.
- Но как же...
- Я просто устал.
- Влад, я позвоню твоим родителям, и они сами решат, что...
Влад сел на постели так резко, что Лена подалась назад. Внезапно разлившийся по щекам румянец сильно контрастировал с бледностью, глаза сверкнули. Но при этом злости, как и других сильных эмоций, видно не было, и блеск глаз казался не живым, а отразившемся от кусочков стекла. Лена знала, что Влад импульсивный, может сорваться и нагрубить, но таким полуживым - именно это слово пришло её на ум,- она его никогда не видела.
- Влад...
- Я же сказал, что просто устал,- отчеканил Влад, глядя прямо на Лену.- Это так сложно понять? Я не буду завтракать и в школу сегодня не пойду. Если будут звонить, скажи, что я заболел. Скажи, что я при смерти. И никого не хочу видеть. Ясно?
Лена поспешно кивнула.
- Да.
- Не звони родителям, им нечего тут делать. Позвонишь, - и я лично сделаю всё, чтоб тебя выгнали. Всё, иди. Я буду спать.
Влад повернулся к стене, свернулся калачиком и замер.
Лена выпрямилась, поджав губы, и быстро вышла из комнаты. Она обиделась, считая, что Влад был несправедлив, и в то же время беспокоилась за него. Уж не принимает ли мальчишка наркотики?
Но ведь это не её дело, верно?
Когда горничная вышла, Влад вскочил и запер за ней дверь. Ему не нужны были случайные глаза, никто не должен был знать, что он задумал, никто не должен был даже заподозрить неладное. Родители всё равно ни о чём бы не догадались, так же, как и Лена, но Влад решил перестраховаться.
"Только ради Инги,- твердил он себе, как заведённый.- Только ради Инги. Только ради Инги."
И он верил, что поступает правильно, что избавившись от Макса, она почувствует себя свободнее. Ещё Влад убеждал себя, что его решение - благо для Эры. Заслона не станет - и не будет больше ужасных землетрясений, исчезнет угроза, столько лет висевшая над городом. Греза отвлечётся от своих личных дел и станет уделять больше времени Эре, её обитателям, Владу, и поймёт, что никто не сможет любить её сильнее. И тогда всё будет хорошо.
Влад понимал, что поступил не совсем честно, но считал, что порой цель действительно оправдывает средства, и через какое - то время станет ясно, что это был единственный путь. По крайней мере, Влад в этом почти не сомневался.
Почти... Оставалась тень сомнения, которую не могли перебороть ни его стремление быть с Ингой, ни его ненависть к Максу, ни его убеждённость, что без Заслона Эра расцветёт. Сам Влад не мог объяснить это скребущее чувство, поселившееся в душе. Словно что - то должно было произойти, но почему - то не произошло.
В эти минуты только чувства правили Владом, только они заставляли его думать и совершать поступки. Чувства руководили каждым его действием. Воспользовавшись Зеркалом, Влад не заметил, как превратился в ведомого, с той лишь разницей, что никто ему свою волю не навязывал и свои решения не предлагал. Просто взял под контроль его желания и сделал их единственными проводниками.
Влад лёг на постель, закрыл глаза и легко провалился в Эру. Через секунду он уже стоял посреди просторной улицы, между увитыми плющом домами, под ясным зелёным небом. Он часто бывал здесь, но казалось, что попал впервые, и озирался по сторонам, внезапно охваченный сомнениями. Эра была удивительным городом, время и пространство здесь не играло никакой роли, здесь не было границ и языковых барьеров, и здесь всегда можно было найти покой если не для тела, то для разума и души. По - сути, Эра была большой больницей для душевнобольных, где вместо уколов и таблеток были тихая музыка ветра, шёпот воды, мирный шум счастливого города, спокойный разговор. Эра была не просто отражением реальных городов, она была их улучшенным отражением, именно таким местом, в каком хотелось бы прожить всю жизнь.
И вот теперь Влад стоял на тротуаре, смотрел на дома, на людей, на бликов, и начинал понимать, что это место находится в тончайшем равновесии. И малейшее изменение может привести к катастрофе. Или наоборот, сделать ещё лучше, убрать то единственное плохое, что есть в этом городе.
Влад понимал, что ему нужно попасть к Заслону как можно незаметнее, но так же он знал, что на спокойно идущего человека обратят гораздо меньше внимания, чем на крадущегося и прячущегося за кустами. Поэтому он пересилил желание передвигаться перебежками и зашагал по улице в направлении Заслона. Несколько раз он сворачивал заведомо в другую сторону, чтоб в случае слежки никто не смог догадаться о целях его похода, пару раз останавливался, чтоб поговорить со знакомыми, которые могли бы заподозрить неладное, если бы он не остановился и не поговорил, но неуклонно приближался к огромному багровому занавесу, видному практически с любого конца города.
Время странно растянулось. Владу казалось, что он идёт всего несколько минут, однако прошло гораздо больше. Чем ближе он подходил к Заслону, тем сильнее его одолевала неуверенность. Он старался не показывать своей нервозности, только один раз не выдержал и спрятался за стену дома, мимо которого проходил. Это случилось, когда недалеко от Заслона он заметил Эмму. Эмма разговаривала с незнакомыми Владу людьми, организовывала защиту седьмого круга, и едва ли обратила бы на него внимания, но Влад всё равно спрятался за угол и не выходил, пока она не ушла. Было приятно думать, что все приготовления и все страхи скоро останутся позади, и чрезвычайная комиссия не потребуется, и укрытия станут совсем не нужны. Влад водиночку всё устроит.
А спустя четверть часа Влад вышел к Заслону.
До редакции мы добирались долго, несколько раз попали в маленькие пробки и один раз - в большую, так что опоздали, несмотря на то, что постарались выехать пораньше. Мыслов ворчал, что его сотрудники совсем отбились от рук и что пора вводить штрафы за пропуск начала рабочего дня, но мы с Максом предоставили ему практически доработанную статью, чем успокоили главного редактора.
После посещения редакторского кабинета мы направились в буфет выпить по чашке кофе и послушать последние сплетни. Я бы, конечно, осталась с Максом в кабинете, но сидеть взаперти целый день было бы странно. К тому же сам Макс почему - то не горел желанием немедленно начать со мной целоваться...
Мы быстро нашли свободный столик, однако спокойно выпить кофе не получилось. Сразу подошла вездесущая Маша и таинственным шёпотом сообщила, что меня спрашивает "шикарный мужик". Он не представился, но сама Маша считала, что я буду дурой, если с ним не поговорю.
- И где ты его оставила?- спросила я, заинтересовавшись.
- Внизу, в холле. Он не пожелал идти дальше, хотя охранник готов был пропустить.
- У тебя появился богатый поклонник?- усмехнулся Макс.
- Надеюсь, ты шутишь,- ответила я, поднимаясь.- Подожди, я скоро вернусь и тогда всё расскажу.
Таинственный визитёр оказался рослым мужчиной за сорок, очень импозантным, в дорогом чёрном пальто, носимом с лёгкой небрежностью. Его тёмные волосы были чуть тронуты сединой, которая, однако, делала его ещё привлекательнее, а таким лицом мог обладать только человек, наделённой силой, властью, и хорошо умеющий этим пользоваться. Мне бы не хотелось иметь такого человека ни в числе друзей, ни тем более среди врагов, и не потому, что он чем - то меня отталкивал, а как раз наоборот. От такой силы я вообще предпочитала держаться подальше.
Я быстро подошла и остановилась напротив.
- Крижитская Инга. Вы спрашивали меня?
Мужчина прошёлся по мне взглядом, остановился на лице и кивнул, протягивая руку.
- Именно я. Позвольте представиться, Виктор Станиславович Троеполов.
Я моментально напряглась, однако на рукопожатие ответила и напомнила себе, что у меня больше нет причин его опасаться. Его дочь лично сняла все обвинения. Или этого мало?
- Заочно мы с вами знакомы, тем более после нашего общения по телефону, и тем не менее я рад, что встретился с вами в более дружеской обстановке. Вы ведь понимаете, о чём я?
- О том, что вы больше не считаете меня наркодиллером,- кивнула я сдержанно.- Что же, это радует. А теперь вы могли бы приступать к изложению цели своего визита. У меня много работы.
- Намёк на то, что вас едва не уволили по моей вине? Удар принят,- Троеполов улыбнулся.- Я пришёл извиниться за поведение моей дочери, причинившее вам определённые неудобства. С её стороны было крайне некрасиво обвинять вас в чём бы то ни было, и единственным оправданием служить болезнь, из-за которой Света и попала в клинику. Больше подобного не повториться.
- Рада это слышать, хотя продолжать общение со Светланой я не намеревалась. Мне хватило одного визита.
- Но мне хотелось бы, чтоб вы приняли мои извинения и не держали зла ни на Светлану, ни на нашу семью.
- Мне бы тоже этого не хотелось,- согласилась я.
- В знак примирения примите это,- Троеполов достал из внутреннего кармана пальто пачку денег и протянул мне.- В качестве моральной компенсации.
Меня словно окатило ледяным душем. Только что этот человек просил прощения, а теперь предлагал мне увесистую пачку денег. Зачем? Он думал, что с материальным стимулом у меня станет больше причин не держать зла? Или хотел купить?
- Всего доброго, господин Троеполов. Надеюсь, Светлана поправится,- сказала я холодно, развернулась на каблуках и быстро пошла прочь, а когда, стоя у лифта, обернулась, Троеполова уже не было видно.
Макс ждал меня в буфете.
- Кто это был?- спросил он.
- Троеполов,- не стала скрывать я.- Приходил извиниться за поведение своей дочери, а заодно предложить мне денег в знак любви и уважения. Ты представляешь? Помахивал у меня перед носом этой пачкой, будто ждал, что я встану на задние лапки. Даже вспоминать об этом противно.
Макс улыбнулся.
- Я уверен, он не собирался тебя оскорблять,- сказал он спокойно.- Просто Троеполов - это человек, который привык решать все дела при помощи денег, и я не сомневаюсь, что он очень удивился твоей реакции. Надеюсь, ты не высказала ему в глаза всё, что в этот момент подумала?
- Сдержалась,- я улыбнулась.- Но мне очень хотелось, так что если он в следующий раз придёт с деньгами, я...
- Он не придёт,- успокоил Макс.- Уверен.
Я вздохнула. Беспокойство всё возрастало, и я никак не могла понять его причины. Всё складывалось хорошо, это утро было самым лучшим за последние недели, если не месяцы, и визит Троеполова не смог его испортить, но мне всё время казалось, что надо чего - то опасаться. Я бы не назвала это предчувствием беды, просто какой - то странный дискомфорт, когда понятно, что надо действовать, но непонятно, как и зачем. Единственное, что я могла, так это расслабиться и попытаться выбросить всё лишнее из головы.
- Сходим сегодня в кино?- предложил Макс.- А потом можно будет посидеть у меня.
Я кивнула.
- Хороший план, нам просто необходимо куда-нибудь выбраться. Только не хочется, чтоб по редакции ходили слухи.
- Тебя настолько сильно волнуют слухи?- удивился Макс.
- Волнуют, но не настолько, чтоб я отказалась. Пусть смотрят и завидуют.
- Вот это мне нравится больше.- Макс поднял кружку с кофе и усмехнулся.- Я хочу поднять эту чашку за всех сплетников на свете, чтоб они никогда не прекращали рассказывать, как нам хорошо вместе.
Я тоже подняла чашку, и мы звонко чокнулись. Несколько человек посмотрели на нас с удивлением, но воздержались от комментариев, и я едва не расхохоталась. Все сомнения улетели прочь, и теперь оставалось только пережить долгий рабочий день, чтоб провести чудесный вечер - вдвоём.
Уничтожить Заслон было просто. Наверное, каждый ребёнок в Эре смог бы это сделать, если бы расшалился. Но никому не могло прийти в голову его снять, он стал настолько привычной частью пейзажа, что даже приобрёл определённую прелесть. Никто не задумывался о том, что без него жизнь в городе станет гораздо светлее и безопаснее. Когда - то давно основатель Эры поставил Заслон, перекрыв им одну из трёх граней, выходов Теней в реальность. Глупо было спрашивать, зачем он так сделал: для того, чтоб защитить людей. Но прошло много времени, Заслон всё чаще выходил из покоя и возникал уже другой, но тоже разумный вопрос: как долго люди должны жить под постоянной угрозой? И ответа на этот вопрос, к сожалению, дать никто не мог.
Грёза потеряла интерес к Эре, она совсем перестала появляться в собственном мире, предоставив ему самостоятельность, и принялась налаживать свою личную жизнь, в то время как город больше всего за последние годы нуждался в её помощи и поддержке, в её успокаивающей силе. У Грёзы был Макс, заменивший всё, включая друзей, включая тех, кто в ней нуждался.
Но Грёза - это только красивое слово, а за ним стоит обычная молодая девушка, нуждающаяся в любви и теплоте. Она должна не только отдавать, но и получать сполна. Макс легко смог обвести её вокруг пальца, а она, наивная, считала, что это на самом деле любовь.
Если Макс перестанет привлекать её, Инга несомненно заметит, что около неё есть ещё один человек, который её любит. А если не станет Заслона, она сможет уделить этому новому человеку гораздо больше внимания, не отвлекаясь на постоянные неприятности. И небо будет зелёным, и среди плюща будут сидеть попугайчики, но не для того, кто никогда в жизни не сможет увидеть эту красоту.
Так думал Влад, стоя у самого Заслона. Багровый полог с извилистыми чёрными полосами был всего в нескольких метрах впереди, и вблизи казался колеблющимися струями, принявшими форму полога. Можно было подумать, что стоишь у причудливо окрашенного водопада, только вместо воды в небо тянулись тончайшие нити, и вместо водопадного грохота можно было услышать только едва различимое шуршание.
Он был уверен, что поступает правильно, и всё же продолжал сомневаться. Начала болеть голова, это мешало сосредоточиться, и он сильно тёр виски, стараясь найти такой аргумент, против которого не устояло бы ни одно сомнение.
"Чего я хочу этим добиться?- спрашивал он себя снова и снова.- В чём моя цель? Я хочу, я мечтаю, чтоб Инга была со мной, чтоб она смотрела на меня так же, как смотрит на Макса, чтоб она целовала меня так, как целует его. Но ведь это не всё, это только для меня. А для неё? Что для неё? Спокойная Эра, возможность просто быть самой собой и не стараться стать героем. А ещё... Счастья. Я хочу для неё счастья. Всё, что я делаю - это только для неё".
Влад порывисто втянул в себя воздух и выпрямился. Когда делаешь что - то на самом деле важное, что до тебя не делал никто, сомнения неизбежны, но это не значит, что они смогут помешать задуманному. Сомнения - это всего-навсего неуверенность, а Влад был в себе уверен. И не собирался отступать перед возможными трудностями, зная, что самый трудный путь - это путь правды.
Прошло ещё несколько минут, в течение которых Влад стоял неподвижно, ища в себе тот стержень, который позволит ему осуществить задуманное и не дрогнуть. Ему предстояло не только уничтожить Заслон, но ещё и посмотреть в глаза Инге, когда всё будет кончено и она, почувствовав возмущение Эры, придёт узнать, в чём дело. Встретиться с ней лицом к лицу, чтоб объяснить, зачем всё сделано - вот самое страшное. Она должна понять, что всё только ради её счастья. А если не поймёт... Влад тряхнул головой: поймёт. Оценит. Полюбит. Другого пути просто нет.
- Мы в город Изумрудный идём дорогой трудной,- пропел Влад себе под нос, делая первый из пяти шагов, оставшихся до Заслона.- Идём дорогой трудной, дорогой непрямой...
Второй шаг. Третий шаг. Появилось сильное желание обернуться, посмотреть на Эру, запомнить её хорошенько. Словно он не надеялся вернуться. Но Влад не обернулся, только стиснул зубы, сжал кулаки и сделал ещё шаг - четвёртый.
Теперь можно было рассмотреть каждую нить отдельно. Тонкие, как волоски, они едва заметно колебались на ветру, и колебание каждого волоска создавало спокойное колебание всего Заслона. Невозможно было рассмотреть, что дальше, но Влад и без этого всё знал. Дальше был только свет Иного Пространства.
Показалось, что сзади кто - то закричал, но Влад не знал, касается ли это его, а даже если бы и касалось, он уже не смог бы остановиться. Он уже зашёл слишком далеко, чтоб иметь право сделать шаг назад.
Теперь он понимал Сергея, и понимал, что даже если бы сказал заветные слова: "Они ждут",- пока Хранитель стоял рядом с Куполом, тот всё равно бы ушел. Для него не оставалось иных путей. Да, Влад увидел в Зеркале, что разведка заранее обречена на провал, да, он не предупредил и тем самым послал на смерть хорошего человека, но ведь и сам Сергей ни за что не отступил бы.
Влад собрался, плюнул себе на ладонь, сделал последний шаг и решительным жестом размазал слюну о поверхность Заслона.
Заслон был непробиваем, его невозможно было сжечь или разбить, сквозь него можно было только пройти, но и это не причиняло ему никакого вреда. Заслон боялся только воды. Материя, из которой он был соткан, растворялась при малейшем прикосновении влаги, именно поэтому рядом с Заслоном никогда не шли дожди или снега, никогда не выпадала роса, никогда не росли деревья или трава.
Прошлыми Грёзами были предусмотрены все возможности, чтоб Заслона никогда не коснулась ни одна капля воды. Они предусмотрели всё - кроме саботажа.
Широкая полоса, на которую попали частички слюны, начала стремительно чернеть и проваливаться внутрь, через несколько секунд это была уже глубокая чёрная борозда, словно след от ожога, а потом из образовавшейся прорехи в Эру хлынул ослепительный свет.
Влад заслонил голову руками и отступил, но его почти сразу повалило на спину. Тело словно отнялось, горло перехватило, в груди всё сжалось, и он закричал так, как не кричал никогда в жизни и как никогда уже не закричит.
Но его крик не имел ни малейшего значения.
Третья грань открылась, и Аннор вошёл в Эру.