Следующую неделю я была поглощена делами Эры и чувствовала себя гораздо спокойнее, чем совсем недавно. Исчезли тревога, беспричинные вспышки злости, постоянное ощущение одиночества и безысходности и, что самое главное, галлюцинации, так донимавшие меня в последнее время. Я много общалась с Эммой, она рассказывала, что вне Эры перестала ощущать себя живой, что когда мать пыталась отвлечь её от грустных мыслей, становилось только хуже. У неё создавалось ощущение, что мир превратился в театр абсурда. Эмма давно отвыкла от общения с настоящими людьми, ей было некомфортно в своём теле, хотелось вырваться из него и снова почувствовать себя свободной. Находясь в коме, ей было лучше, чем в реальном доме с реальной семьёй. А когда она поняла, что Эра погибла и возвращения назад нет, то нашла единственный выход для души: смерть. Дважды её попытки проваливались, и подруга готова была попробовать в третий раз. И непременно сделала бы ещё столько, сколько потребовалось, лишь бы добиться успеха.
Я со своим звонком буквально вытащила её из петли. Потом Эмма несколько раз говорила, что сожалеет о своих поступках, но я точно знала, что она не отступила бы ни на шаг. Все мои слова о том, что реальность ничем не хуже Эры, не возымели действия, и я прекратила разговоры на эту тему. Мне не хотелось ссориться, тем более считая, что каждый из людей вправе сам выбирать свой путь.
В новой Эре было много дел, гораздо больше, чем я могла предположить. Ещё мало кто знал, что город восстановлен, но те, у кого в эти дни возникали проблемы и кто стремился спрятаться, находил дорогу в мой мир. Как ни странно, именно сейчас поток жаждущих спокойствия и утешения был заметно больше, чем в дни, когда я время от времени наведывалась в старую Эру. Мне нужно было с каждым поговорить, уверить, что теперь он в безопасности, где - то проявить большую мягкость, чем обычно, где - то большую твёрдость.
Наверное, только я делила города на старую Эру и новую. Для остальных разницы практически не было, кроме чисто географической: город сильно уменьшился. Но даже это не играло значительной роли. Впервые я знала, что нужна, что без меня невозможно.
Единственное, о чём старалась не думать - это о судьбе Макса. Я несколько раз пыталась перетащить его в Эру, но всё закончилось полным провалом, как потом объяснил Сергей, у меня и не могло ничего получиться. Душа Макса провалилась в пропасть, её, по сути, уже не было, а потому переносить в город было нечего. Я ничем не могла ему помочь.
Макс совсем перестал меня узнавать. Наблюдать за ним было страшно: он то смеялся, то начинал плакать, порой казалось, что он почти разумен, но в следующий момент иллюзия рассеивалась, и снова Макс смотрел на меня бессмысленными глазами новорождённого. Я не могла находиться с ним долго, после каждой встречи хотелось кричать от отчаяния и безысходной злости. Мне казалось, я всё смогу исправить и всех спасти, но оказалось, что даже Грёза далеко не всемогуща. Я могла успокоить любого истерика и вселить надежду в любого потенциального самоубийцу, лишь поговорив с ними, но Макс оказался вне моего воздействия.
В отношениях с мамой установилось хрупкое перемирие: она не приставала ко мне с вопросами, а я в свою очередь старалась вести себя как можно сдержаннее и следить за словами, произнесёнными в её присутствии. Мне не хотелось ни в малейшей степени её пугать, и тем более не хотелось, чтоб она снова начала вздрагивать от одного звука моих шагов.
Но одни слова всё не давали мне покоя. Мои слова и слова того, чей голос порой звучал в моей голове.
"Может, ты хочешь прыгнуть за своим Максом в пропасть?" - "Если потребуется - прыгну!"
Разум и память говорили, что одна эта мысль приравнивается к самоубийству, но не проходило дня, чтоб я об этом не подумала. Если потребуется - прыгну... Неужели это сказала я сама? В тот момент я была уверена, что это не потребуется, и всё же именно в тот момент я была готова прыгнуть.
Этими мыслями не делилась ни с кем, точно зная, что Влад придёт в ужас и запретит мне допускать, что существует путь в пропасть и обратно. Но если он существует... Если душа Макса ещё не до конца сгорела в её глубинах...
А вот эти мысли я сама гнала от себя прочь. Теперь я несла ответственность за город и не имела права совершать необдуманные поступки. Если бы не Эра, неизвестно, сколько самоубийц прибавилось бы на этой Земле, и была ли среди них моя дорогая Эмма. Я просто не могла бездумно бросаться в авантюру, не зная, смогу ли из неё выбраться.
И всё же...
- Милая, чай на столе!
Голос мамы вывел меня из задумчивости. Я схватила со стола фотоаппарат, проверила заряд и побежала вниз.
Мама накрывала на стол, а когда я вошла, выпрямилась.
- Ты будешь с сахаром?
- Нет. Мам, я сегодня собираюсь съездить в город. Тебе что-нибудь купить?
- Нет, не надо. Что на этот раз ты забыла в городе? Опять навестишь Максима? Передай ему от меня привет.
Я поморщилась. Когда сказала маме, что навещаю Макса, который подхватил тяжёлое воспаление лёгких, не думала, что придётся врать так много и так часто. Но маме нравился Макс, она периодически справлялась о его здоровье, передавала приветы, несколько раз покупала фрукты, которые я ему скормила, как маленькому ребёнку, разделяя апельсины на дольки и вытаскивая из персиков косточки. Макс жевал их и улыбался, и не видел, как у меня на глаза наворачиваются слёзы.
- Хорошо, если зайду, то непременно передам. Но вообще - то я нашла адрес одного фотосалона, хочу попробовать устроиться на работу. В журнале мне дали рекомендацию, и гораздо лучше, чем я рассчитывала. К тому же вышел альбом с моими снимками, его редактировал ещё Мыслов, и остальные работы я забрала из редакции. Думаю, найдутся журналы, которые готовы будут их приобрести. Мне надоело сидеть целыми днями дома, одной, не зная, чем себя занять.
Мама кивнула и сделала маленький глоток горячего чая.
- Понимаю. Если хочешь, я поговорю с людьми на работе, возможно, тебе смогут помочь.
- Не хочу. Я справлюсь сама.
- Мне кажется, что тебе стоит поступить учиться,- добавила мама.- Талант - это очень хорошо, но тебе необходимо образование. Диплом ещё никому не причинял вреда, а годы, проведённые в студенчестве, - одни из самых интересных в жизни.
- Я уже думала об этом,- согласилась я.- После Рождества начну заниматься и летом поступлю.
На самом деле если раньше у меня были такие планы, то теперь они становились всё более неосуществимыми. Я не представляла, как совмещать Эру, работу и учёбу одновременно. Раньше вполне могла бы справляться, но с тех пор, как моё отношение к Эре переменилось, стало гораздо более ответственным. И личного времени совсем не осталось. Ни у одного правителя нет на него права.
- Мам, а что бы ты сделала, если бы тебе поручили, предположим, встать во главе одного далёкого города? Такого далёкого, что до него практически невозможно добраться. Ты бы решилась его возглавить?
- Не знаю. А в чём состояли бы мои обязанности?
- Во всём. Ты стала бы самой главной, только ты имела бы право принимать решения, только от тебя зависело, что происходит вокруг.
Мама прищурилась:
- Я не понимаю, куда ты клонишь. Если хочешь что - то спросить - спрашивай прямо.
- Я...- глупо было начитать этот разговор.- Ничего, это не столь важно.
- Как знаешь...
- Мам, если бы ты знала, что от тебя зависит жизнь человека, что только ты можешь его спасти, но для этого нужно многим рискнуть и не оправдать возложенные на тебя ожидания, и, возможно, подвергнуть многих других людей опасности - ты бы решилась спасти этого человека?
Мама внимательно посмотрела на меня.
- Разве перед тобой стоит такой выбор?
- Просто ответь: ты бы рискнула всем, чтоб спасти одного человека? Для меня это важно.
Мама несколько секунд раздумывала, потом решительно кивнула:
- Если дорогого мне человека, то да, рискнула бы. Если бы любила - рискнула бы жизнью. И знаешь что, живя с твоим отцом, я рисковала ей каждый день.
Впервые мама сказала что - то, что касалось бы её с отцом жизни, но почему - то мне не захотелось расспрашивать подробнее. Отец остался в прошлом, я знала о нём всё, что хотела знать, и большего не требовалось. Наверное, слишком много информации - не такое уж благо, как принято считать.
- О, мне давно пора идти на работу!- ахнула мама, взглянув на наручные часы.- Извини, солнышко, потом мы продолжим эту увлекательную беседу, но теперь мне пора бежать. Будет плохо, если опоздаю на автобус.
Она вскочила, и когда через несколько минут хлопнула входная дверь, я улыбнулась. Мама почувствовала опасность разговора и сбежала - типичное для неё поведение. Возможно, она когда - то рисковала, возможно, могла бы ещё рискнуть, но только не сегодня. Сегодня она предпочла уйти.
- Доброе утро,- голос Влада раздался, как всегда, неожиданно. На этот раз он звучал из-за левого плеча, и я повернулась, хотя знала, что увидеть его не получится.
Отношения с Владом складывались замечательно. Он был неизменно вежлив и предупредителен, и стал гораздо чаще наблюдать за мной, чем это было раньше. Он сам объяснял это тем, что новая Эра во многом зависела от меня, а потому он был обязан защищать меня ото всего, что могло нарушить душевный покой. У меня не было оснований ему не верить, хотя порой его взгляды приводили в лёгкое замешательство.
- И тебе того же,- ответила я.- Давно здесь?
- Минут десять. Ты разговаривала с матерью, я не стал встревать. Эмма передала, что ждёт тебя в Эре, у неё что - то важное.
- Я хотела попробовать устроиться на работу, а потом зайти к Максу.
- Уверен, это не займёт много времени, ты просто поговоришь с Эммой, узнаешь, что её тревожит, и отправишься по делам с чистой совестью.
Я тяжело вздохнула, отставила пустую чашку и встала.
- Когда ты говорил с ней?
- Ты мне не веришь?- с обидой в голосе спросил Влад.
- Нет, просто уточняю.
- Сегодня утром, сразу перед тем, как явился сюда. Впрочем, советовать я тебе ничего не стану, если не хочешь в Эру, можешь сразу отправляться по делам. Ведь это же не моё дело, это меня не касается.
Мне стало стыдно. Раздражение объяснялось просто: я хотела увидеть Макса и бесилась, что визит надо отложить. Почему - то каждый раз, подходя к его двери, я надеялась, что мне откроет здоровый парень, каким я его знала, и с порога заявит, что хочет видеть снимки к его новой статье. Ожидания никогда не сбывались и было понятно, что чуда не случиться, но всё равно сердце замирало в предчувствии, и уходя, закрыв за собой дверь, мне сразу хотелось снова позвонить в звонок: может, он вернулся.
И снова напрасно.
Я улыбнулась.
- Сейчас же поговорю с Эммой, а потом отправлюсь в город. Ты со мной или сразу в школу?
- Сначала с тобой, а потом в школу. У нас сегодня нет двух первых уроков.
- Тогда отправляйся, а я прямо за тобой.
- Будь осторожна.
Устроившись на диване в гостиной, я закрыла глаза и легко провалилась в Эру. Иногда думала, что стоило бы сделать этот процесс немного сложнее, чтоб хоть что-нибудь ощущать.
Я стояла рядом с небольшим домом на окраине отражённого Ньюпорта, который остался в моей памяти с детства. В нём всё было так, как там: и обстановка в комнатах, и цветы на подоконниках, и даже запах. В этом доме было уютно, как нигде, и потому именно он, вопреки мнению Совета, что для Грёзы недостаточно солиден, стал моей резиденцией.
На небольшом участке перед домом трава была коротко подстрижена, вдоль подъездной аллеи и возле крыльца цвели золотистые настурции. С безоблачного голубого неба светило тёплое солнце, стояло великолепное утро, и совсем не было ощущения поздней осени. Я решила, что осени запрещено появляться в моём мире.
Я улыбнулась и глубоко вдохнула необыкновенно чистый воздух, пронизанный тонким запахом цветов и тёплой земли. Единожды попав в Эру, в неё нельзя было не влюбиться, и я любила свой город так, как никогда прежде. Каждая частичка души пела и светилась от счастья: она попала домой. Я была уверена, что никто и никогда не заставит меня отказаться от этого ощущения безмерного покоя и надёжности.
- Инга, я хочу поговорить с тобой.
Я вздрогнула и обернулась. Позади меня стоял Влад, он был бледен и казался очень взволнованным.
- Что?
- Я говорю, что нам нужно поговорить.
- А Эмма?
- Не задавай глупых вопросов!
Я нахмурилась, на мой взгляд вопросы вовсе не были глупыми. К тому же само поведение Влада настораживало, я редко видела его таким нервным.
Мы вошли в дом, я сразу направилась на кухню и поставила на плиту чайник.
- Будешь чай, Влад?
- Нет, не хочу,- ответил Влад всё тем же резким тоном. Если бы я не знала, что всё в порядке, то решила бы, что он на меня зол.
- А перекусить? У меня есть...
- Инга, сядь!
Я снова вздрогнула, второй раз за последние пять минут, и посмотрела на него с недоумением и обидой. Было непонятно, чем я провинилась и заслужила эти крики.
Влад покрасней и хрустнул пальцами.
- Сядь, пожалуйста, я хочу поговорить с тобой. Хватит суетиться.
- Не ори, я всё поняла.
Я вернулась в гостиную и села на низкий диван. Влад нервно расхаживал напротив, ломая пальцы. Сцена была довольно странной, я ничего не могла понять, но приготовилась внимательно слушать.
- Эмма тебя не звала, я придумал это, потому что хотел поговорить с тобой именно здесь. Мне показалось, что это самый лучший вариант, поэтому... Словом, я так решил.
- Разве нельзя было сказать мне об этом сразу? Зачем врать?
- Инга, не перебивай меня, пожалуйста. Мне и без того непросто.
- Если так тяжело, не лучше ли отложить разговор? В следующий раз будет легче.
- Нет!- Влад выдохнул; было видно, что он старается взять себя в руки.- Нет, легче не станет. Просто немного помолчи и выслушай меня до конца, хорошо? Говорить будешь потом, если возникнет такое желание.
Я растерянно кивнула и почувствовала, как его волнение передаётся мне. Возникло неприятное чувство приближающейся опасности, непредотвратимой и потому особенно грозной. Я старалась смотреть на Влада внимательно и заинтересованно, чтоб не обижать, но поняла, что у меня нет никакого желания выслушивать его речь. Лучше бы он вообще ничего не говорил.
- С самого детства мне рассказывали про совершенно необыкновенного человека, про Грёзу. Я слышал это слово всякий раз, когда попадал в Эру, его произносили с величайшим почтением, и я представить себе не мог, что когда-нибудь смогу увидеть настоящую Грёзу. Ты была для меня как Бог. Потом я вырос из сказок, которыми любят здесь тешиться, и сам захотел стать Хранителем, чтоб в один прекрасный момент ты посмотрела на меня и поняла, как много я сделал для Эры и для тебя лично. В то время я не знал о тебе ничего, даже имени, не видел, и почти завидовал Сергею за то, что он мог за тобой наблюдать. Твой отец не зря выбрал именно его, Сергей был и остаётся очень сильным Хранителем. Его нельзя назвать сумасшедшим, скорее, он медиум, лучший из всех Хранителей Эры.
Первый раз я увидел тебя мельком ещё в Лондоне. Это было необычайное ощущение: увидеть человека, о котором так много слышал и который долгие годы оставался твоим заочным кумиром. Ты производила сильное впечатление, просто ошеломляющее, и как раз в тот день я дал себе зарок, что рано или поздно стану твоим Хранителем. Честно говоря, надежды на это практически не было, тогда ещё Заслон не пришёл в такое активное движение и никому не могло прийти в голову, что скоро Сергей отправиться на ту сторону. Но я всё равно в это верил, я учился так прилежно, как только мог, стал одним из лучших выпускников, хвостом таскался за Сергеем, выспрашивая его о премудростях этой профессии, а заодно о тебе самой. Ещё до своего назначения я знал, что ты любишь ванильное мороженое и терпеть не можешь пудинг с говяжьими почками, предпочитаешь спортивный стиль в одежде и никогда не красишь брови.
Когда представилась возможность стать твоим Хранителем, я сделал всё, что зависело от меня, чтоб быть назначенным на эту должность. Смог уверить Совет, что никто не справится с этим делом лучше меня, и что для меня это очень важно. Мне не отказали в этой просьбе. В тот момент я не представлял, с какими сложностями предстоит столкнуться и сколь многое будет зависеть от моей работы, мне просто хотелось быть ближе к тебе, настолько ближе, насколько это вообще было возможно.
Не знаю точно, в какой момент я полюбил тебя. Мне кажется, что ещё в момент, когда впервые тебя увидел... Нет, молчи, не перебивай меня, иначе я вообще никогда не закончу. Так вот, я влюбился в тебя с самого первого взгляда, ещё в Англии. Честное слово, я очень старался перевести всё в дружбу, особенно когда выяснилось, что ты воспринимаешь меня только как друга, но ведь нельзя заставить себя разлюбить человека, который всё время перед глазами, с которым проводишь большую часть дня. Вот я и не смог... Мне казалось, что ты вот - вот обо всём догадаешься, даже Сергей, едва увидев нас вместе, понял, что я неровно к тебе дышу. Но ты упорно продолжала ничего не замечать, словно тебя это совершенно не касалось.
Инга, ты мне очень нравишься, ты самая замечательная девушка, которую я только знаю. Иногда мне кажется, что если я не увижу тебя, то жизнь потеряет всякий смысл. Стоило мне только подумать, что ты и этот Макс... У меня прямо темнело перед глазами. Это больно, понимаешь, когда твоя любимая девушка признаётся в любви к другому человеку. Я... Мне... Я думал, что смогу всё пережить, смотреть на тебя и при этом не испытывать боли, только ничего не получилось.
- Но ведь...
- Дай мне закончить!
Влад говорил так быстро, глотая окончания, что я могла разобрать не все слова, но то, что удалось понять, повергло меня в шок. Ни разу, ни на одну секунду я не допускала, что Влад может питать ко мне сильные чувства. Дружеские - пожалуй, но ничего большего. Я воспринимала его как Хранителя и одновременно - как мальчишку, почти ребёнка. Как-то раз мама сказала, что заметила в его взгляде нечто большее, но я просто не поверила. Влад просто не мог в меня влюбиться, это было неправильно…
И вот теперь он говорил мне о своих чувствах открыто, а я сидела и не могла поверить, и почему - то казалось, что это розыгрыш. Ведь на самом деле мы с Владом никогда не смогли бы стать парой, во всяком случае я себе такого представить не могла.
- Я честно старался не придавать своим чувствам значения, в какой - то момент даже смог убедить себя, что всё пустое и вскоре пройдёт. Но не прошло! Я люблю тебя, понимаешь? Я тебя люблю!
Но это не всё. Я хочу, чтоб ты знала. Я... Наверное, после этого ты не захочешь не меня смотреть - и поделом мне. Только пойми, в тот момент я поддался чувствам и не совсем понимал, что делаю, и мне казалось, что так будет правильно, и ещё Эдно навязывал мне эти видения, и... Я виноват, понимаю, просто... Трудно, даже невозможно видеть, как любимая счастлива с другим, и при этом делать вид, что всё в полном порядке. Я не смог, это моя вина и я её признаю. Только не перебивай меня, пока не закончу, даже если тебе захочется закричать на меня, ладно? Я не хочу больше лгать тебе. Пусть будет честно.
Я ничего не поняла, но решила оставить свои вопросы при себе, тем более что узнавать правду мне захотелось ещё меньше, чем десять минут назад.
Влад набрал в грудь побольше воздуха и на одном дыхании выпалил:
- Инга, это я уничтожил Заслон.