Голос был неумолим.
Подчиняясь ему, я полз по узкому, бесконечному тоннелю в кромешной тьме. Тоннель то становился просторным, и получалось встать на колени, то вдруг сжимался, сдавливая тело своими скользкими стенами, словно стремясь раздавить.
Я полз и боялся, что однажды тоннель сожмётся ещё сильнее, в нём не останется просвета, и тогда придёт конец.
Меня опоясывала толстая верёвка. Она уходила назад и пропадала в неизвестности, оставленной за спиной. Иногда она натягивалась до предела, но чаще просто тянулась следом, не мешая, но и не помогая.
- Ползи,- командовал Голос. Он раздавался сразу отовсюду, окружал со всех сторон, словно говорил сам воздух. Голос знал нечто, неизвестное мне, и требовал подчинения.
- Не могу…
Я хотел вытянуться, но стены снова сжались, стиснули в жутких объятиях. Паника сдавила голову, кровь бешено стучала в висках. Сейчас точно раздавит, и я останусь тут навсегда, в темноте, между мокрых стен, которые разотрут тело в пыль.
- Ползи.
Стены ослабили хватку, отпустили меня – на этот раз. Я не видел, но чувствовал, как они приходят в движение.
- Я не могу!
- Ползи.
Немного полежав, я возобновил движение, потому что больше всего боялся остаться навсегда в этом страшном месте. Как сюда попал? Странно, но ответить на этот вопрос я не мог. И создавалось ощущение, будто уже целую вечность я стремлюсь куда-то вперёд, к неизвестной, но очень важной цели. И ради неё можно терпеть боль и страх, бороться из последних сил. Я был так слаб, так устал, что едва шевелился, но казалось, что двигаюсь быстро.
И снова тот же путь сквозь темноту, в полной тишине, прерываемой лишь монотонными репликами Голоса. Я не понимал и не хотел понимать, что происходит, что это за тоннель и куда он ведёт. Лишь мечтал, чтоб пытка закончилась, и только эта мысль поддерживала в самые страшные минуты. Всё закончится, рано или поздно. И я обязан остаться в живых, чтоб понять, ради чего преодолел этот путь.
- Как меня зовут? На этот вопрос ты можешь ответить?- Кажется, я кричал, но не слышал собственного голоса, и не мог вспомнить, как он звучал. Его заменил Голос – руководитель.
- Не могу,- ответил Голос.
- Почему?
- У тебя нет имени.
- Но… как же?..
Слова застряли в горле. Нет имени? Нет голоса? Может, тела тоже нет, и всё происходящее только мерещится? Снится? Если так, то разбудите меня!
- Расскажи обо мне! Хоть что-нибудь!
- Мне нечего тебе сказать. Ты должен ползти вперёд.
- Кому должен?
- Себе,- последовал ответ.
Я ничего не понял.
Стены снова попытались задушить, и опять у них ничего не вышло. Отталкиваясь локтями и коленями, я возобновил путь. Теперь хотелось выбраться ещё сильнее, хотя бы для того, чтоб понять: кто я на самом деле? И почему ничего не помню?
Впереди мелькнул свет: крохотная белая звёздочка у самого горизонта. Я застыл, не поверил своим глазам. Это было первое, что я видел за всё путешествие, и не передать, как приятно было смотреть на этот крохотный огонёк.
Секунда – и свет пропал, оставил меня один на один с тьмой. Но и тьма уже не казалась страшной и враждебной, потому что – теперь я точно это знал – имела своё завершение.
- Тоннель заканчивается?- уточнил я на всякий случай, боясь поверить в чудо.
- Верно. Твой путь почти завершён.
- И я…
- Ползи,- подтолкнул Голос.
Стены сжались, проталкивая меня вперёд, к снова появившейся звезде. Собрав все силы, я устремился вперёд…
Анна пронзительно закричала, вцепившись в простыню мокрыми кулаками, и на руки акушерки выпал крошечный комочек. Ребёнок. Вторая акушерка ловко пережала, а затем перерезала пуповину.
- Мой сыночек…- заплакала Анна.
Малыш недовольно кричал.